— Да. Но и мы не без наших фамильяров.
Финли протянула мне какой-то пузырек.
— Выпей, это поможет приглушить боль и замедлить кровотечение.
Не задавая лишних вопросов, я взяла пузырек и выпила его до дна. Жидкость была сладковата, словно сироп, и драла горло и рот. Но в течение нескольких секунд все прошло, и в голове прояснилось.
— У тебя всегда с собой лекарство? — проговорила я слегка онемевшим языком.
— Да. Нас поджидает слишком много опасностей, чтобы не иметь с собой лекарства. В каждой аптечке есть, по крайней мере, одна порция. Но чаще всего по две или три, — сказал Дольф.
Я ухватилась за край лодки — остатки боли растворились от осознания того, что ситуация становилась настолько плохой, насколько это было возможно. Мы были в крошечной лодке посреди океана, и к нам приближалась стая акул.
— Белла, ты можешь установить связь с землей?
Она перестала плакать.
— Что ты имеешь ввиду?
Я указала на дно лодки:
— Ты можешь дотянуться до своей силы? Под нами песок.
— Он слишком далеко. А что, ты можешь? — ее глаза все еще блестели от слез и чего-то, что я не ожидала увидеть. Она доверяла мне вытащить ее из всего этого.
— Ты ничего не сможешь сделать, если у тебя нет фамильяра, способного убить акулу, но таких не так много. — Дольф перегнулся через борт лодки и погрузил пальцы в воду. Потоки голубого свечения из его рук четким ритмом уходили под воду. Удар, удар, пауза. Удар, удар, пауза. Он вытащил руку. — К нам прибудет помощь, но она может припоздать.
Белладонна схватила мою руку, задев пальцами одну из ран:
— Ларк, я не хочу умирать.
— Ты не умрешь.
Лодка под нами заходила ходуном, дважды сильно ударившись о воду, едва не черпая ее бортами. Дольф схватился за края лодки с двух сторон, чтобы унять качку, используя мое тело в качестве балансира.
— Уже близко, мой фамильяр может помочь, но она долго не могла выбраться из залива из-за акул. Не уверен, что она успеет вовремя.
Вовремя. До того, как всех нас разорвут на части.
Должен быть какой-то выход. Я не могла просто сидеть и ждать, пока за нас примутся акулы.
Моя жизнь — за жизнь Беллы: это того стоило.
— Сколько акул сможет устранить твой фамильяр?
Дольф посмотрел на воду невидящим взглядом:
— Двух. Может быть, трех, пока ее не убьют.
Я вздрогнула, представив, какое существо может устранить двух или трех акул.
— А сколько здесь питомцев Реквиема?
— По моим ощущениям шесть, возможно, семь.
Холодок скользнул по моей спине, пока я обдумывала свои дальнейшие действия. Я осознавала, что это был единственный шанс для моей сестры и Финли.
— Белла, скажи отцу, что я сделала то, что должна.
— Подожди, ты не можешь нырнуть в воду!
Дольф встал рядом со мной.
— Ларк права. Мы Эндеры, и ваши жизни важнее наших. Ларк, держи их перед собой, если они поплывут на тебя. И, если сможешь, подныривай под них.
— Я вскрою их как перезревший фрукт, — я сжала руку в кулак и выставила перед собой. Он сделал то же самое, стукнув кулаком по моему.
— Ныряй глубже, они не последуют за нами, потому что нацелены на лодку, — сказал Дольф. Я кивнула, глубоко вдыхая и выдыхая, чтобы подготовить свои легкие. Треугольные плавники рассекали воду, направляясь к нам. На самом деле не такие уж и огромные, не самые большие, что я видела.
— Тупорылые акулы. Они агрессивные и быстрые, — сказал он.
— Превосходно, — прошептала я. Дольф выпрыгнул из лодки, сильно раскачав ее. Белладонна застонала.
— Пожалуйста, Ларк, не оставляй меня одну.
Я взглянула на нее и перевела взгляд на Финли.
— Принцесса, тебе придется одной сражаться, если Дольф и я не вернемся. Ты сможешь? Сможешь защитить вас обеих?
Она выпрямилась.
— Никто никогда не просил меня бороться. Разве это допустимо?
— Тебе придется, или ты не выживешь. Никто из нас не выживет. Используй свою силу, да все что угодно. Понятно?
Ее лицо стало сосредоточенным, и, приложив руку к сердцу, она кивнула.
Глубоко вздохнув в последний раз, я нырнула. Выставив руки вперед и крепко сжимая копье, я сильно оттолкнулась ногами, чтобы уйти как можно глубже под воду и быть позади акул. Дольф был еще глубже. Я подплыла к нему, все еще не ощущая жжения в легких. На его лице появилось озадаченное выражение, и он потянулся ко мне. Я подумала, что он собирается поцеловать меня, вдохнув кислород. Но он прикоснулся к металлическому крючку, продетому Найей в мое ухо сверху. В его глазах читалось удивление, и он произнес одними губами:
— Дыши.
Я покачала головой, еще не осознав, что он держал меня рядом, не давая всплыть на поверхность. Он еще раз произнес губами это слово, тронув сережку.