— Богиня-мать, — прошептала я, резко осев в лодке и даже не заметив, как крюки еще сильнее впились в тело.
Белладонна резко выдохнула и покачала головой.
— Сейчас уже ничего не поделаешь. Это была ошибка. Но исправить ее мы не можем.
Я уставилась на нее и тут же поспешила выплеснуть весь тот ужас, который нахлынул на меня.
— Ошибка? Жизнь Эша на волоске, и ты называешь это ошибкой?
Покраснев, она перевела взгляд на воду.
— Это получилось не специально. Мы не могли знать, и он не сказал нам правду!
— Это еще не самое страшное. — Голос Дольфа был полон боли. — Принцесса, поведай Терралингам, что произойдет в день коронации.
Финли сидела, не сгибая спины.
— В день коронации будет пролита кровь для пожертвования Глубине. Для защиты, здоровья, жизни. Кровь должна принадлежать врагу короны. Кому-то из тюрьмы. Терралинг подходит для жертвоприношения идеально.
Я хотела подвинуться, но крюки зацепились за лодку, и я не смогла пошевелиться.
Взорвавшись, я рыкнула:
— Кто-нибудь уже вытащите из меня эти крюки!
Финли наклонилась и положила крошечные руки мне на плечи.
— Не двигайся. Чем больше будешь шевелиться, тем глубже крюки застрянут. Именно так они и работают.
Мне стоило огромных усилий оставаться в неподвижном состоянии, в то время как Финли орудовала маленькими плоскогубцами, найденными в небольшой аптечке на дне лодки. Она доставала крюки настолько осторожно, насколько могла, но боль была невыносима, и я находилась на грани бездумного вопля. Каждый раз, когда она начинала тянуть за крюк, мое тело дрожало и дергалось, за счет чего другие крюки впивались в мою кожу еще сильнее. Белладонна легонько гладила мои волосы, распутывая узелки.
— Ш-ш-ш, скоро все закончится.
— Ты не делала так с того самого времени, когда мы были детьми.
— Моя маленькая сестренка, — прошептала она, и ее глаза внезапно стали влажными. — Я могу заплести твои волосы, — Момент был полон сильных эмоций и боли, и я изо всех сил старалась понять, что именно послужило причиной моих слез.
Волны раскачивали лодку, и за борт проникла вода. Она попала мне на ноги как раз в тех местах, где принцесса доставала большинство крюков, одновременно промывая раны, но и даря мне нестерпимую боль. Я шипела и боролась с желанием отодвинуть ноги куда-нибудь подальше.
Я коснулась руки Финли, привлекая ее внимание.
— Сколько еще осталось?
— Два. Будет больно, — проговорила она.
Я уставилась на нее.
— То есть до этого больно не было?
— Эти засели глубоко, — она слегка коснулась крюков, один из которых находился в районе левой подмышки, а второй в левой голени. — Мне нужно будет их выдернуть. Другого способа достать их нет. Но они сильно порвут кожу.
К горлу подступила тошнота.
— Не говори, когда начнешь. Просто делай.
Она кивнула, и ее локоны рассыпались по плечам. Я закрыла глаза. Финли поднесла свой инструмент к крюку, и ощущение прохладного металла под рукой заставило мое сердце учащенно забиться. Белла гладила мое лицо и лепетала что-то бессвязное, будто успокаивала ребенка.
Я выдохнула и открыла глаза, чтобы посмотреть, чего Финли так долго копается, когда она дернула за первый крючок.
Ужасная боль прокатилась от плеча до позвоночника, и я, не сдержавшись, закричала. Белладонна обняла меня за плечи.
— Тихо, тихо. Почти закончили, просто дыши.
Клацнув зубами, я посмотрела на Финли.
— Почему... мне так... больно?
— При создании их пропитывают болью, — ответил Дольф, — их предназначение — превратить того, в ком они находятся, в бессознательно кричащий комок. То, как ты справляешься, говорит о большой силе духа и высоком пороге боли. Я видел Эндеров, в которых было по два крюка, и они катались по полу, рыдая.
Финли кивнула.
— У тебя их было шестнадцать. Не сомневаюсь, Ил испугался, что ты одна из избранных богиней-матерью, когда увидел, что ты все еще жива.
Прежде чем я успела успокоиться и подумать о том, какую боль мне принесет последний крюк, Финли поднесла плоскогубцы к моей голени и дернула. Мышца и кожа разорвались, и я бы вторично заорала, если бы не Белла.
Сестра прижала ладонь к моему рту, заглушив крик.
— Успокойся, Ларк, тебе нужно потерпеть и успокоиться.
Я заскулила, и слезы заструились по моим щекам. Уставившись в небо, я откинула руку Беллы.
— Мы посреди океана, почему я должна молчать?
Дольф перевел взгляд с меня на восток, и то, как сузились его глаза и сжались губы, заставило мой желудок сжаться.
— Потому что за нами следят.
Глава 13
Кружить по лодке было не очень хорошей идеей, но я все равно кружила, сильно ее раскачивая. Белладонна взвизгнула, но Дольф и Финли сидели тихо. Океан был чист на многие мили вокруг нас. Город остался далеко позади.
— Я никого не вижу.
— Под водой, Ларк. — Тихо проговорила Финли. — Реквием подослал своих приспешников за нами.
— Снова акулы? — Белладонна перешла на крик.
Дольф кивнул.
— Да. Но и мы не без наших фамильяров.
Финли протянула мне какой-то пузырек.
— Выпей, это поможет приглушить боль и замедлить кровотечение.
Не задавая лишних вопросов, я взяла пузырек и выпила его до дна. Жидкость была сладковата, словно сироп, и драла горло и рот. Но в течение нескольких секунд все прошло, и в голове прояснилось.
— У тебя всегда с собой лекарство? — проговорила я слегка онемевшим языком.
— Да. Нас поджидает слишком много опасностей, чтобы не иметь с собой лекарства. В каждой аптечке есть, по крайней мере, одна порция. Но чаще всего по две или три, — сказал Дольф.
Я ухватилась за край лодки — остатки боли растворились от осознания того, что ситуация становилась настолько плохой, насколько это было возможно. Мы были в крошечной лодке посреди океана, и к нам приближалась стая акул.
— Белла, ты можешь установить связь с землей?
Она перестала плакать.
— Что ты имеешь ввиду?
Я указала на дно лодки:
— Ты можешь дотянуться до своей силы? Под нами песок.
— Он слишком далеко. А что, ты можешь? — ее глаза все еще блестели от слез и чего-то, что я не ожидала увидеть. Она доверяла мне вытащить ее из всего этого.
— Ты ничего не сможешь сделать, если у тебя нет фамильяра, способного убить акулу, но таких не так много. — Дольф перегнулся через борт лодки и погрузил пальцы в воду. Потоки голубого свечения из его рук четким ритмом уходили под воду. Удар, удар, пауза. Удар, удар, пауза. Он вытащил руку. — К нам прибудет помощь, но она может припоздать.
Белладонна схватила мою руку, задев пальцами одну из ран:
— Ларк, я не хочу умирать.
— Ты не умрешь.
Лодка под нами заходила ходуном, дважды сильно ударившись о воду, едва не черпая ее бортами. Дольф схватился за края лодки с двух сторон, чтобы унять качку, используя мое тело в качестве балансира.
— Уже близко, мой фамильяр может помочь, но она долго не могла выбраться из залива из-за акул. Не уверен, что она успеет вовремя.
Вовремя. До того, как всех нас разорвут на части.
Должен быть какой-то выход. Я не могла просто сидеть и ждать, пока за нас примутся акулы.
Моя жизнь — за жизнь Беллы: это того стоило.
— Сколько акул сможет устранить твой фамильяр?
Дольф посмотрел на воду невидящим взглядом:
— Двух. Может быть, трех, пока ее не убьют.
Я вздрогнула, представив, какое существо может устранить двух или трех акул.
— А сколько здесь питомцев Реквиема?
— По моим ощущениям шесть, возможно, семь.
Холодок скользнул по моей спине, пока я обдумывала свои дальнейшие действия. Я осознавала, что это был единственный шанс для моей сестры и Финли.
— Белла, скажи отцу, что я сделала то, что должна.
— Подожди, ты не можешь нырнуть в воду!