ТЮТЧЕВ (с жаром). Женя, Женечка, думаю каждый день, а может есть какой-то шанс, ведь ты одна сейчас, а я другой, совсем другой, да и дочка будет рада, ведь счастье – вот оно, так близко. Я люблю тебя, только тебя.
АННА-МАРИ. С дочкой все в порядке, ты, кстати, скоро станешь дедушкой (ТЮТЧЕВ начинает улыбаться, но Анна-Мари его прерывает, говорит очень жестко тоном, не терпящим возражения.) Я тебя убедительно прошу – выкинь это из головы. Если хочешь, чтобы мы общались, прекрати эти дурацкие предложения. Я в прошлое не возвращаюсь, и никому не подаю. И говорю это в последний раз, иначе ты никогда не увидишь ни меня, ни дочки, ни внука!
Лицо Тютчева перекашивает гримаса. Все возвращаются, ТЮТЧЕВ отходит к окну, Анна-Мари садится в кресло. Елена замечает, что что-то не так, но ничего не говорит.
КУТУЗОВ. Жить будет. Была кровь, но мы перевязали. Женщина пострадала, ехала на красный свет, как говорят.
СОРОС. Скорая приехала, все будет нормально, да каким нужно быть осторожным, в один миг все может поменяться. У этой женщины не было планов с утра попасть в больницу.
ЕЛЕНА. Ну что, дамы и господа, кофе, чай и продолжим.
Наливают, рассаживаются.
ЕЛЕНА. Мы хорошо поработали. (Смотрит на доску, перечисляет.) Здесь есть интересные вещи. На пути к успеху нас ждут три пропасти, которые нужно преодолеть. Для этого нам нужно изучить то, что было придумано до нас, приложить серьезный труд, изучать свои слабые стороны, и исправлять их, бороться со своим эго, не быть чистюлей, да и удача не помешает. Как все просто. И я бы еще добавила – никогда не сдавайся (записывает на доске). Хочешь добиться успеха – верь в него, как в совершенно свершившуюся вещь, как верили Магеллан и его спутники, что они увидят землю.
ТЮТЧЕВ (приходя в себя). А я вот о чем подумал. Вот мы тут все жаловались на судьбу-судьбинушку. А мы ведь не такие несчастные… Я бы даже сказал, мы все счастливые. Алехин – молодой ученый, получил грант, занимается любимым делом. (Алехину) Вы говорили, что заняли где-то второе или третье место?
АЛЕХИН. Да, в чемпионате города.
ТЮТЧЕВ. Вот, так немногие могут этим похвастаться. У Елены есть интересная работа, процесс идет, вот мы все тут собрались. У Сороса бизнес, семья. С проблемами, ну а у кого их не бывает? Анна-Мари, эффектная женщина, сама зарабатывает, воспитывает дочь – красавицу, станет бабушкой скоро.
ЕЛЕНА. Анна-Мари, Вы от нас скрывали.
АННА-МАРИ. Я вчера только сама узнала.
ТЮТЧЕВ. Кутузов – цветущий мужчина, есть работа. Мои стихи, да неизвестны всему миру, но многие их знают и любят, не только самые близкие люди. Все отлично! Не можешь изменить обстоятельства – измени свое отношение к ним. Какой неуспех, какие неудачи!
СОРОС. Ну, в принципе да.
ЕЛЕНА. Я рада, что Вы пришли к такому выводу. Если бы не Вы, ТЮТЧЕВ, я бы сама сказал об этом… И еще, обратите внимание, в начале тренинга я предложила вам делать игровые ходы, их было не так много, но я не об этом. Я ведь не сказала, что делая игровой ход, нужно обязательно нападать на собеседника, спорить с ним, не соглашаться… Я еще сказала, что этого можно не делать… (выразительно смотрит на всех). Но вы все, как один, приняли нападение, как единственный вариант. А ведь можно было поддержать вашего визави, подставить плечо. Но вы все, будто запрограммированы на то чтобы ужалить, утопить собеседника, и не вы одни такие, сколько я проводила тренингов, всегда было так, всегда. Подумайте об этом.
АННА-МАРИ. Да, это точно, такая мысль – поддержать в голову никому не пришла.
ЕЛЕНА. Вот Тютчев, он пишет стихи, никто не сказал, прочитайте, ведь может они действительно прекрасны.
АЛЕХИН (Тютчеву). И вправду прочитайте…
ТЮТЧЕВ. Ну, не знаю право….
ВСЕ. Почитайте.
ТЮТЧЕВ. Ну, хорошо.
Собирается с мыслями. Читает стихотворение.
ТЮТЧЕВ. Стихотворение называется «Письмо в надежде обрести утраченную взаимность».
В согласии с классическим каноном
Угасла твоя вспыхнувшая страсть,
И по давно сложенным кем-то нотам
Судьба с мечтой о счастье развелась.
Бессмысленно теперь мое отчаянье –
Вернуть к истокам мертвую любовь.
На каждый шаг холодное страданье
Ты с сожаленьем возвращаешь вновь и вновь.
Тебя я не виню и упрекнуть не смею,
Кляну себя за то, что как юнец,
Самонадеянно считал тебя своею
Навек, – за что и поплатился наконец.
Обманутый коварным заблужденьем
Доступности твоей святой любви,
Ее считал своим я достиженьем,