Следовало активировать зрение. Увидеть отряд противниц. Но и это надо было сделать особым образом. Чужими глазами.
***
— Неужели все так просто получилось? — спросила Сайфелаэ, не обращаясь ни к кому конкретно.
— Как можно сомневаться в собственном снадобье? — презрительно ответила Зарда на эту неуверенность. Чем дальше, тем она больше сомневалась в правильности выбора своей союзницы. Цветочница оставалась цветочницей. Гражданской. Слабой. И страх, который самой Зарде придавал сил, делал Сайфелаэ лишь слабее.
А слабым в этом мире места нет.
Впрочем, пока еще Сайфелаэ была нужна.
— Сколько врагов считало Сешат слабой? — возразила цветочница. — И где они сейчас?
— Луна высоко, — хмыкнула Зарда. — Эта дура слишком много смотрит вверх, забывая, что те, кто желает возвыситься, находятся ниже.
— Здоровая паранойя еще никому не вредила, — возразила Сайфелаэ. — Мое снадобье уже должно заканчивать свое действие. Если, конечно, ваши запоры оказались достаточно хороши. Так что в своем снадобье я не сомневаюсь. А вот в ваших действиях имею полное право усомниться. Потому, что они не мои.
Зарда косо посмотрела на цветочницу. Здравое зерно в ее словах было, и она сама не доверяла примененному снадобью, но не показывала это. Зато примененным запорам доверяла вполне, не просто так отвалила за них приличную суммы торговцам. Правда, их мог бы открыть Шайнтлайн, но если все шло по плану, то он тоже должен был быть нейтрализован до того, как все случится.
— Ты сомневаешься в моих действиях? — зло спросила Зарда.
— В твоих — нет. А в действиях твоих подхалимов…
— Да уж, тут не поспоришь.
Пара темноэльфийских воинов и в самом деле оставляла желать много лучшего. Нет, как бойцы они были хороши, но как шпионы и диверсанты именно эта парочка никуда не годилась. Слишком тупы. Зарда и рада была бы привлечь на свою сторону кого-то другого, но это не вышло бы. Хорошо хоть то, что с ней ушла пара бестий, которым было можно доверять. Но, все равно, единственным сколько-то хорошим следопытом в их группе была она. И то, следи за ними пикси, она бы оказалась беспомощной. Но тут помогала Сайфелаэ, которая в силу своей профессии чувствовала духов травы и листьев. Только благодаря такой работе в паре им удалось оторваться.
Впрочем, сейчас была как раз ее, Зарды, очередь поработать. Пара жестов, и бестии тут же исчезли во тьме, чтобы вернуться буквально через пару минут, конвоируя хорошо знакомую им личность. Джандииру.
— Она даже не пряталась, — бросила бестия. — И вооружена была лишь вот этим кинжалом.
— Вот так-так, — расплылась в довольной улыбке Зарда. Оружие Джандииры ее не заинтересовало, как и то, почему это у жрицы Луны вместо положенного меча вдруг оказался лишь кинжальчик. Все свелось на злорадство. Сестра, которой она искренне завидовала и зависть к которой озлобляла, сейчас оказалась целиком в ее власти. — Это кто же к нам пожаловал? А главное, как нас нашел?
— Было бы сложно, сестрица. Уж тебя-то я найду где угодно, — ответила Джандиира. — Родная кровь, все-таки.
— Ритуал какой-то? Ну, ничего, ничего, у нас свои ритуалы есть, — Зарда довольно усмехнулась. — Поучаствуешь? Нет? А придется!
— Ты не понимаешь, какую дикую глупость затеяла, сестра, — не обратила внимания на слова сестры Джандиира. — Хотя бы потому, что проводить ритуалы ты не умеешь, и попросту не сможешь ничего сделать. Мать Ллос не ответит тебе. Просто не услышит.
— А вот тут ты ошибаешься, сестрица. Услышит. Ответит или нет не нам решать, но что нас услышат это точно.
— Ты же отреклась от божественной магии. А значит, и от проведения ритуалов тоже.
— Так это от божественной магии дуры-дочери я отреклась. И от ее ритуалов. А этот может провести любая женщина, которая только пожелает. Вот ты, например, не желаешь. Но, вообще, что ты тут делаешь? Зачем искала меня?
— Чтобы образумить. И тебя, и ее, — Джандиира кивнула на Сайфелаэ.
— А не пора бы тебе самой образумится? — спокойное поведение и подобное предложение разозлило Зарду. — Твой замок проиграл, ты проиграла! Или ты считаешь, что это не так?
— Конечно, не так. Сешат проиграла данный раунд, так как на момент моего отбытия она все еще спала в запертой камере. Это, конечно, плохо, но войну она еще не проиграла.