Но прежде я отправилась в банк, где положила свои немногочисленные украшения в ячейку хранения. Одинокая, молодая девушка в поезде — лакомый кусок для грабителей, и ходить с таким богатством было бы с моей стороны очень глупо. Там же, в тёмном помещении камеры хранения, я спрятала за пазуху документы на дом и большую часть денег, оставив немного в сумочке, чтобы перекусить перед отправлением, и наконец устремилась к вокзалу. Но не успела я выйти из здания банка, как знакомый до тошноты голос, звонко прокричал:
— Кэтрин!
— Чёрт! Она что, ненормальная? Что ей от меня ещё надо, — сквозь зубы процедила, но не устраивать же скандал в банке, тем более после её крика на нас уставилось минимум человек семь. Поэтому, растянув губы в вежливой улыбке, я обернулась к спешащей в мою сторону мадемуазель Бриджет.
— Кэтрин, я тебя не сразу узнала, — прощебетала девушка, окинув меня цепким взглядом, театрально наморщила свой нос и, дождавшись, когда нас достигнет ее группа подпевал, протянула, — дорогая, что на тебе надето? Разве можно выходить в свет в таком убожестве.
— Кэтрин, действительно, твое платье ужасно, — тотчас подхватила Мадлен Элмер, дочь мелкого баронишки, который куда только свою дочь не пихал, чтобы заполучить в свои пухленькие ручки знатного зятя.
— Бежевый… он был в моде в прошлом сезоне, — фыркнула Нора, ещё одна девица, старательно выслуживающаяся перед «принцессой», ведь скажи она против, мсье Потер лишится отличной сделки.
И вроде бы надо им посочувствовать, ведь вынуждены вести себя по-шакальи. Тем более, и сама Кэтрин тоже была не прочь толпой накинуться на какую-нибудь несчастную. Но все же мне претило такое отношение и откровенное унижение, поэтому я не смогла смолчать.
— Это платье выбрал для меня мой жених, сегодня вечером мы с ним идем в театр, а потом гулять в парке. Ой… Нора, у тебя такой ужасный прыщ на носу, прикрой его чем-нибудь, хотя лучше запрись дома на недельку. Мадлен, что у тебя с зубами⁈ Они черные, и запах… фу, — отпрянула от девушки, которая, тотчас прикрыв рот ладошкой, испуганно заозиралась. А меня было уже не остановить, зная их больные места — не зря же я столько времени копалась в воспоминаниях Кэтрин, -я громко, чтобы слышали замершие у стойки клиенты, спросила, — Бриджет, у тебя ночные недержания прекратились? Мадам Холи помогла? Или ты к старухе на болота все же решилась пойти? Я восхищаюсь тобой, ты такая смелая, хотя в твоем случае…
— Что ты несешь⁈ — тотчас зло прошипела Бриджет и, больно схватив меня за руку, дернула к себе, — ты ответишь за это.
— Убери руку, иначе я ее тебе сломаю, — чеканя каждое слово, произнесла. И вместо того, чтобы в испуге отпрянуть, я наоборот подалась к опешившей и покрасневшей девушке и многообещающе протянула, — это ты еще пожалеешь обо всём, что сделала.
— Тебя больше не примут ни в одном приличном обществе, — не сдавалась Бриджет, но руку мою всё же отпустила.
— Придет время, и твой отец лично принесет мне приглашение и будет просить, чтобы я посетила ваш дом, — подытожила наш разговор и, круто развернувшись, наконец покинула здание.
На улице мне повезло — кэб удалось остановить буквально через минуту, и вскоре я, мерно покачиваясь в экипаже, с каждой секундой отдалялась от банка и противных девиц. Но не доезжая вокзала всего квартал, остановила возничего и, подхватив чемодан с вещами, решила немного прогуляться. Погода благоволила, людей в этой части города было немного, а перед посадкой я планировала где-нибудь поужинать…
— Ваше жаркое, мадемуазель, — проговорил симпатичный официант, поставив передо мной тарелку с моим заказом. Небольшой, но уютный трактир мне посоветовал возничий. Место было действительно неприметным, тихим и не особо модным, так что знакомых я здесь увидеть не планировала. Обычно в этом трактире столовались простые работяги, служащие, клерки различных контор, но время было ещё раннее, и я находилась в здании почти одна. Наверное, поэтому меня привлекла пара мужчин, которые яростно спорили о чем-то в дальнем углу зала.
— Нет… попадемся… зря, — долетали до меня обрывки фраз, из чего я сделала вывод: беседа была не слишком приятной, а для свидетелей — возможно и опасной. И я поспешила закончить с трапезой, быстро покинула трактир, а спустя пару минут устроилась на лавке в зале ожидания, специально выбрав самую дальнюю в укромном месте, чтобы не попасться на глаза очередным страждущим со мной поговорить. Но не прошло и десяти минут, как ко мне подсел молодой человек, показавшийся мне смутно знакомым.
— Позволите, мадемуазель? — лишь для соблюдения мнимого приличия спросил мужчина, заметив мой буравящий и недобрый взгляд на себе.
— Пожалуйста, — равнодушно пожала плечами, уставившись на прихваченную из дома газету и сделав вид, что увлеченно читаю.
— Я вас видел в том трактире, — вдруг заявил парень, продолжая смотреть перед собой.
— И что?
— Дамы, как вы, по таким местам не ходят.
— Думаю, это не ваше дело, — резче, чем следовало, ответила я, не желая кокетничать с незнакомцем и выяснять, что он подразумевал, говоря «Дамы, как вы», и вновь углубилась в чтение вчерашних новостей.
— Коннор.
— Угу, — кивнула я, с шумом сворачивая газету, обернулась к мужчине и, тщательно подбирая слова, произнесла, — на вокзале не знакомлюсь. Встреч с красавчиками не ищу. Воровать у меня нечего. Выкуп за меня платить некому. А если вы…
— Вы считаете меня красавчиком? — внезапно прервал меня парень и, лукаво улыбаясь, проговорил, — простите, мадемуазель, вы тоже прекрасны как лунный свет, но я несвободен.
— Кхм… — тотчас подавилась смешком, услышав такое забавное и явно зазубренное сравнение, — рада за вас и ни в коем случае не претендую на вашу свободу.
— А жаль, — нахально заявил Коннор и, озорно подмигнув, добавил, — я подумаю и, может быть, выберу вас. Если вы, мадемуазель незнакомка, немного расскажете о себе, это, возможно, поможет мне в принятии решения.
— Я не могу так жестоко с вами поступить, поставив перед сложным выбором, — подыграла мужчине, впервые за все время моего пребывания в этом мире искренне улыбнулась и, подхватив свой небольшой чемодан, проговорила, — объявили о посадке, была рада знакомству, Коннор.
— Вы так и не назовете своего имени, мадемуазель?
— Кэтрин, — всё же рискнула и, неожиданно для себя подмигнув мужчине, поспешила к перрону…
Глава 9
— М-да… — тяжело вздохнула, осматривая вот уже пятую комнату, я с ужасом представила, сколько понадобится вложиться в наследство бабули, чтобы его восстановить.
Год назад Кэтрин вменили в обязанности проследить за ремонтом комнаты мадам Жанет, пока та отдыхала на лечебных водах. Конечно, девушке не доверили полное ведение дел, но в ее памяти отложилась сумма, потраченная на косметический ремонт покоев матушки. И сумма, надо отметить была приличная, так что вложив в этот особняк все свои деньги, какие у меня находились в банке, я приведу в порядок в лучшем случае половину этого дома.
— Похоже, мое везение закончилось, — задумчиво протянула, понимая, что разговаривать с собой в заброшенном доме очень странно, но тишина и скрип старого дома навевали на меня жути.
— Черт! Напугала! — испуганно воскликнула, проводив сердитым взглядом какую-то пичужку, выпорхнувшую из шкафа и вылетевшую прямиком в окно, в котором отсутствовало стекло.
— А здесь что? Осы⁈ — отпрянула от серого домика, подвешенного в углу бывшей кухни. Я с тоской оглядела грязные стены, потолок, пол и мебель, которая с виду выглядела вроде бы крепкой, пробормотала, — и с чего начать?
Нет внешне особняк выглядел вполне презентабельно, да намешало бы подправить некоторые части стен, крыша местами прохудилась, впрочем, с улицы этой дыры не было видно. Перед домом розовые кусты так разрослись, что каменная дорожка была незаметна и я с трудом пробралась к двери. Она, кстати, была неплотно закрыта и судя по фекалиям на полу, перилах и мебели здесь обосновались все животные и птицы Грейтауна.