— Китай?
— Да. Голубков как-то мне бросил фразу, что они занимаются чем-то вроде Западной группы войск, только покруче. Это может быть в одном случае — если у нас будет не просто договор, а военный договор с Китаем. Это может очень беспокоить НАТО. Вполне возможно, что они пытаются сорвать его заключение с помощью какой-то заварушки. А заварушка эта состоится в Амстердаме. Через несколько дней. И для этого им понадобился Крымов… — Который в КГБ работал исключительно по китайскому направлению… — А заодно гнал наркоту из Гонконга!
— Ну и что все это значит?
— Да очень просто, — подвел итог Пастух. — Для какой-нибудь громкой провокации, которая позволила бы сорвать наш договор с Китаем, Крымов самая подходящая кандидатура с его работой в КГБ по Китаю и с его подозрительной побочной деятельностью. Американцы вполне могли собрать на него компромат и, как лучшие друзья НАТО, предложить его кандидатуру. Разведка НАТО вышла на Крымова и попыталась запугать его этим компроматом, чтобы заставить работать на них, а Крымов, не будь дураком, клюнул совсем на другое. Он согласился участвовать в этой провокации, или что они там придумали, но с условием, что ему помогут исчезнуть. И на этом, я думаю, они и порешили. Но у них вышла маленькая неувязочка — информация просочилась в Управление, и они не смогли это предотвратить. Что они предпримут теперь в связи с этим — я не знаю… — Да ничего они не будут предпринимать в связи с этим, — убежденно сказал Док, — даже Амстердам как место проведения своей операции оставят. Наверняка!
— Почему?
— А прикиньте сами. Если они собираются сорвать какой-то договор, значит, они должны произвести как можно больше провокационного шума. Что их может остановить? Только доказательства, что это спланированная акция. Так? Но доказательств, которые удалось раздобыть, уже нет, потому что Крымов об этом хорошо позаботился, а других еще нет… — А я думаю, они могут кое-что поменять, — возразил Боцман.
— Ну и что же? — спросил Док.
— Время. Имело бы смысл начать весь этот шум на день-другой пораньше… — Логично.
— Ну так что, — Пастух обвел взглядом всех, — раз вы уже обсуждаете мою версию событий, значит, она похожа на правду?
Ребята закивали.
— Вполне, — подтвердил Док, — только мы ведь не все еще знаем и у меня такое впечатление, что вряд ли сможем ухватить все. Надо на чем-то остановиться и сконцентрироваться… — Мне тоже так кажется, — согласился Пастух. — И вот что я вам скажу. Мы все вляпались в большую неприятность из-за моей неосторожности… — Серега… — Подожди, дай я закончу… Поэтому я обязан был рассказать вам, что, собственно говоря, случилось и куда нас занесло. А по возможности что-то попробовать прояснить. Теперь ситуация более-менее ясна, и я предлагаю на этом остановиться… — Что ты имеешь в виду? — не понял Док.
— Серега, охренел? — спросил Боцман.
— Я имею в виду, что не имею права рисковать вашими жизнями и должен сам решить эту проблему.
— В таком случае мы не имеем права рисковать твоей жизнью, — тут же вставил Артист. — Тем более когда знаем, что у нас есть силы помочь.
— В самом деле, — напомнил Боцман, — нравится тебе или нет, но теперь мы в этой истории засели так же прочно, как и ты. Ты пришел сюда несколько часов назад — и, вспомни-ка, все… все!.. уже были в курсе.
— Да не в этом же дело!
— А в чем же?
— А я, например, — бухнул Боцман, — из принципа не остановлюсь. Нас гоняют, как детей, по Москве, объявляют предателями, когда хотят казнят, когда хотят милуют… Что я им, подопытный кролик?!
— Подождите, мужики, — вытянул руки Док, призывая к порядку, — подождите.
Самый лучший способ избавиться от проблемы — это прояснить ее… Серега, почему мы должны остановиться? Что ты имел в виду?
Пастух невесело усмехнулся, но в нем не было ни паники, ни сомнений. Только твердая уверенность в себе и еще дьявольская решительность.
— Я имел в виду, — сказал он, — что борьба за нашу честь, а тем более за интересы государства, для меня закончилась в тот момент, когда Крымов увез мою жену и мою дочь… Да поймите вы, что он напрочь связал нам руки! И теперь мы ничего не сможем сделать, потому что я не имею права рисковать жизнями дорогих мне людей. Но ничего не делать я тоже не могу, потому что ни наше Управление, ни ФСБ, ни кто-то еще Крымову вообще не помеха. Ведь все они пытаются играть по правилам, в которых этот человек разбирается намного лучше. Они с ним не справятся! Когда Крымову понадобится, он поимеет их всех за милую душу, я в этом уверен. И уйдет. Но ничего не делать тоже нельзя. Я только не хочу рисковать вашими жизнями, и я не верю, что таким образом смогу спасти жизни своим девчонкам… Теперь стало яснее?
— Ты уж договаривай, Сережа, — проворчал Док, — а то у меня сложилось впечатление, что ты решил покончить жизнь самоубийством.
— Договариваю… Я пришел к выводу, что у меня остается только один выход. Я должен немедленно, пока еще не поздно, вернуть Олю и Настю. Крымов еще здесь, в Москве. Теперь я знаю, где его искать. А уж заставить его показать мне дорогу туда, где он держит их, я как-нибудь смогу. На это у меня воображения хватит… Но дело серьезней, чем кажется, и я не уверен на сто процентов, что смогу выкрутиться. Поэтому я должен был сначала рассказать вам все, что знаю сам, понять до конца ситуацию, чтобы в случае моей неудачи и вы понимали, что делать, а уж потом действовать. Вот, собственно, и все. Все, что я знал сам и что удалось раскопать с помощью Губермана, я рассказал. Теперь пора действовать.
— Нет, вы посмотрите на этого героя! — возмутился Артист. — Тоже мне Илья Муромец! Да какой смысл в твоем героизме?
— Правда, Серега, — обиженно проворчал Боцман, — если каждый по себе, зачем тогда вообще собирались… — Может, ему черную метку влепить? — предложил Артист.
— Я разве сказал, что каждый по себе? Сидеть не придется. Вам надо будет обеспечить мне дорогу и прикрывать мое возвращение… Ну подумайте сами! Я засвечен, как рентгеновский снимок: Интерполом за убийство в Италии и наверняка в России за убийство и взрыв в Москве. Но засвечен пока один! Без вас… — Жалкая отговорка, — поморщился Боцман.
— Действительно, Сережа, ты же сам понимаешь, что это полная херня.
— Хорошо, а что вы предлагаете?
— Слушай сюда, рентгеновский снимок. — Артист пихнул ногой компьютер, в котором все еще сидела дискета Голубкова, и указал на него пальцем:
— Вот здесь вот все финансовые операции и прочие тонкости работы крымовского «ГРОТа», ясно?
Мы расколем твоего полковника на раз… — А банкир, с которым он сегодня разговаривал? — напомнил Пастуху Боцман. — Ты же сам говорил, что Крымов ведет через него все свои дела! Так надо его прощупать… — Да знаю я! — вспыхнул Пастух. — Но нет у нас времени на это, нет!
— Почему нет?..
— Ребята… — сказала Александра не очень уверенно, словно не решаясь вставить свое слово, и женский голос прозвучал в этом мужском хоре так неожиданно, что все невольно притихли и посмотрели на нее. — Ребята, а ведь ваш Муха говорил, что Олю и Настю увезли куда-то в Эстонию. Помните?
— Да, ну и что?
Девушка уже давно держала в руках сигарету и вот теперь, когда все ее слушали, решила вдруг закурить. Она чиркнула зажигалкой и затянулась.
— Сашка, я сейчас чем-нибудь кину в тебя! — пообещал Артист. — Не тяни, ради Бога! Александра выпустила хвостик дыма.
— А человек, который приказал их выкрасть… ну, Крымов этот, он в Москве.
Так, может быть, и не связываться с ним? Может быть, можно как-нибудь узнать без него, где их прячут… — И вернуть самим. Тихо. Без шума и пыли, — подхватил Артист. — Так мы смогли бы развязать себе руки.
— И выиграть время. Идея хорошая, — согласился Док и тоже закурил сигарету.
Дурной пример заразителен.
— Идея-то хорошая, но как это узнать? Муха сказал только, что перевезли через границу. Он и засек-то их совершенно случайно. Можно сказать, повезло… — А я знаю, как это узнать! — Пастух хлопнул себя по коленкам и встал. — Пусть на нас поработает разведка! Не могу ручаться, что нам повезет еще один раз, но это единственный способ.