Граф почти ощутил, как его лицо окатило облако дыма от "Голуаз”, словно Уоррен находился в нескольких шагах от него. Доктор не испытывал ни малейшего пиетета перед своим собеседником и обычно держался не просто холодно и отстранённо, а даже с некоторым снисходительным превосходством, что всегда раздражало Луара Оржельского.
То, что Уоррен так относился ко всем, независимо от их социального статуса, было слабым утешением.
— Вы принимаете сыворотку номер четырнадцать?
— Я звоню по поводу переезда.
В эфире повисла короткая пауза.
— Что именно вы хотите обсудить? — по-прежнему ровно спросил Уоррен, но в этот раз голос прозвучал намного ближе. Значит, до того он даже не посчитал нужным взять телефон и говорил по громкой связи.
Луар Оржельский отмахнулся от этих мыслей, подавил раздражение и собрался с духом. Вот он, главный момент, который решает всё.
— Я прошу вас вернуться в Лакшадвип немедленно.
— Проблемы в лаборатории? — намного холоднее спросил Уоррен.
— Нет. Я надеюсь.
— Граф, что происходит? — к холоду добавилось заметное раздражение.
— У меня очень дурное предчувствие, — признался Луар Оржельский, по опыту зная, что с доктором лучше говорить прямо.
— Называйте это интуицией или как хотите. Я знаю, что вы верите в это.
— Поэтому вы позвонили мне, едва я заехал в отель?
"Ещё и двухчасовая задержка в дороге,” — граф сверил время Петербурга и Мадрида. — "Хуже некуда! Оды, почему с этим человеком всегда всё так сложно!?”
— Я сожалею, что порчу вам планы…
— Мои планы? Именно по вашей просьбе я согласился на встречу с профессором Сайто и его интернами. Шесть человек пролетели пол-земного шара ради одного часа моей лекции, — Уоррен не преминул напомнить о причинах своей командировки.
— Вы правы, доктор. Но я прошу вас всё отменить и немедленно лететь обратно. Я сам поговорю с профессором Сайто…
— Вы понимаете, что делаете?
Тон, с которым был задан вопрос, пробил дыру в самообладании графа, который и так с трудом держал себя в руках.
— Филлис уже вылетел в Канаду, а полковник Кроу будет ждать вас у лаборатории. Я понимаю масштаб доставляемых проблем, но я требую, чтобы вы!..
— Вы не вправе что-либо от меня требовать. — ледяным тоном перебил Уоррен, но за этим льдом скрывался гнев. — Один-один-четыре — мой проект, а вы всего лишь меценат.
Всего лишь меценат?! Он, он, Луар Оржельский, переживает из-за этого чужого, постороннего человека и его подопытного больше, чем за своих детей и внуков! А этот заносчивый, напыщенный индюк так к нему обращается?! Да кем он себя возомнил, в конце концов?!
— Тогда объясните, почему у меня бессонница из-за этого переезда?! Это вы должны беспокоиться, а не я!
— Вы повысили на меня голос, верно?
От Уоррена веяло таким морозом, что весь гнев Луара Оржельского мгновенно сменился ужасным и запоздалым осознанием допущенной ошибки, по его спине пробежали ледяные мурашки, а сердце пропустило удар.
"Проклятье! Кажется, я всё испортил”.
Все его усилия, годы работы и терпения, вся его гордость, которую он столько лет смирял ради своей цели — всё, всё он только что перечеркнул одной фразой, поддавшись внезапному гневу! И это он-то, он! Глава дома…
— Верно, — обречённо согласился граф, снова беря себя в руки. Унижать себя ложью и оправданиями перед этим человеком он не собирался.
— Это уже второй раз, — невозмутимо спокойно ответил Уоррен.
"Вот теперь точно хуже некуда. Что ж. Я хотя бы не потеряю свою честь.”
— Я прошу прощения, доктор…
— Не стоит. — Уоррен вновь ощутимо выдохнул сигаретный дым. — Первый раз вы накричали на меня накануне того землетрясения. У вас тогда тоже была бессонница. Я вылетаю. Прибуду к семи вечера.
Короткие гудки ознаменовали конец разговора.
— Спасибо, доктор, — произнёс в пустоту граф, чувствуя, как с плеч словно упала гора. Он взял стакан с недопитым эликсиром и подошёл к окну. Тучи затянули почти всё небо.
"Видят Оды, этот доктор невыносимый сноб. Хотя его сыворотки уникальны, я терплю его только ради моей семьи.” — подумал Луар Оржельский глядя, как волны ударяют в прибрежные скалы. — "Оды, надеюсь, я успел вовремя. Хоть бы всё обошлось!”
***
Лакшадвип. Индийский океан. Планета Джана. Раудан.
Алекс Фрост сидел на удобном просторном диване и читал книгу. Его взгляд то скользил по страницам, то по несколько раз внимательно пересматривал один и тот же абзац. На пластиковой тумбочке у дивана лежал блокнот с карандашом. Время от времени Алекс отвлекался от книги, чтобы сделать очередную запись.