Когда "Гольфстрим” миновал Средиземное море, Уоррен вспомнил про коньяк. Отпив пару глотков, он устало откинул голову на мягкое изголовье. Стелющиеся над морем облака рваными краями очерчивали береговую линию. Впереди желтела пустыня.
Как же медленно летел этот самолёт!
Правая рука доктора невольно начала гладить запястье левой.
"Хотя я сам дурак: слишком многое пустил на самотёк, не учёл всех рисков, да ещё и согласился на эту встречу! Всё из-за идиотского спора с Алексом и, хоть убей, я даже не помню из-за чего! Кажется, мы говорили про влияние прогресса на эволюцию социума. Он отрицал веру как двигатель человечества. Чёртов дигитал! Как я устал ему проигрывать!”
Коньяк расслаблял и успокаивал. Страхи отступали. Уоррен уже предвкушал, как войдёт в лабораторию, спустится на нижний этаж, откроет дверь, за которой будет ждать Алекс Фрост, и они продолжат спор. И их ссора исчерпает себя. Они снова найдут компромисс, как было уже не раз. Надо всего лишь прибыть на остров как можно скорее.
— Как можно скорее, — тихо повторил Уоррен, не замечая, как пальцы правой руки начинают набирать код на запястье левой.
Его обдало предупреждающей волной холода, и доктор вздрогнул, возвращаясь в реальность. Он тут же спохватился и одёрнул руки друг от друга. На пол выскользнула длинная стальная игла с красным ушком.
"Проклятье! Это было близко”.
Уоррен наклонился через подлокотник, поднял иглу и привычно спрятал её под манжетой рубашки.
— Пожалуй, хватит с меня коньяка.
Этот резкий порыв отрезвил его. Волнение спешно уступило место спокойствию, словно самолёт миновал грозовую тучу и поднялся высоко над облаками. По сути, он и так летел высоко, но внизу стелилась жёлтая пустыня, а на горизонте уже появилась синева Персидского залива. Скоро начнётся Аравийское море. При хорошей погоде он будет на месте через два часа. Уоррен закрыл глаза и сделал несколько глубоких вдохов. Разум успокоился, и доктор погрузился в лёгкий сон.
Уоррен проснулся, ощутив, как самолёт плавно пошёл на снижение. Солнце тяжёлым оранжевым диском нависало над горизонтом по правому борту. Доктор посмотрел на часы: восемнадцать тридцать две по местному времени. Что ж, ему предстоит долгая и хлопотная ночь.
"Гольфстрим” лёг на левое крыло, и Уоррен смог увидеть нужный остров. Но тут же его сердце пропустило удар. Там, где раньше располагалась его лаборатория, зияла чёрная дыра, а сам остров походил на поражённый кариесом зуб. Доктор встал с кресла и подошёл к широкому монитору, показывающему вид с хвостовой камеры.
— Доктор Уоррен, вы это видите? — спросил пилот по громкой связи.
— Вижу, Ганц. Снижайся.
Уоррен быстрым шагом направился в кокпит. Там он попросил второго пилота освободить место. Теперь доктор мог видеть остров целиком. Дыра была огромной и глубокой. Кое-где от нее поднимались белёсые струйки дыма.
— Посадочная полоса цела? — спросил Уоррен.
— Сесть сможем, — кивнул пилот, изучая данные со смарт-экрана. — Но стоит ли рисковать?
Уоррен на секунду закрыл глаза, прислушиваясь к своему чутью.
— Иди на посадку. Я должен осмотреть место.
Сойдя с трапа, Уоррен сразу направился к чёрному котловану, на ходу натягивая резиновые перчатки. В карманах плаща лежал фонарик и небольшой контейнер для сбора образцов. Справа от посадочной полосы, за уцелевшими деревьями, доктор заметил военный самолёт полковника Кроу, укрытый маскировочным брезентом.
"Хорошо, что я сказал Ганцу не выключать двигатели. Хотя, если граф в этом замешан, то и Ганц тоже может быть в сговоре”.
К такому варианту Уоррен был готов: смертоносные иглы в рукавах и лицензия пилота.
Ближе к котловану он замедлил шаг. В быстро наступающих сумерках из-за оплавленной чёрной породы под ногами трудно было заметить край пропасти. Уоррен включил фонарик. Запах гари и жар от земли были такими, что глаза начали слезиться, а на лбу Уоррена появились капли пота. Достигнув кромки, доктор присел на корточки и посветил вниз. Луч фонаря, пробившись сквозь поднимавшийся дым, отразился в гладком чёрном стекле.
"Проклятье!” — гнев Уоррена сменился на удивление. — "Посмотрим, какую сказку мне расскажет граф”.
Пинцетом он отломил кусок стекла для анализа, убрал образец в карман, сделал пару снимков на телефон и отправил их Оржельскому. Фотографии он сопроводил сообщением о завершении их сотрудничества.
Граф позвонил, когда самолёт уже набирал высоту.
— Что это всё означает? — с изумлением спросил он.
— Я жду отчёт от Филлиса. И если он хоть немного будет расходиться со сведениями, которые я получил здесь, я разрываю нашу сделку.
Не дожидаясь ответа графа, Уоррен бросил трубку.
— Какой курс? — спросил Ганц.
— Летим в Мюнхен.
— Для этого нам надо заправиться. Остановка в Дубае будет для вас приемлема?
— Как скажешь. Я пока посплю. Меня не будить.
Допив коньяк, Уоррен отправился в дальнюю секцию самолёта, где располагалась широкая кровать.
***
Особняк графа Оржельского. Северная Карелия. Планета Джана. Раудан.
— Да чтобы его в черную дыру засосало! Дрангов джаниец! Как он смеет себя так со мной вести!
Телефон с размаху полетел на столешницу с каменной мозаикой.
Луар Оржельский устало упёрся руками о край стола. За этим столом он должен был сегодня в шесть вечера ужинать с семьёй: Стевор и его супруга Абени, Яггар и София, Михаил с невестой, которую он хотел представить дедушке Луару. Возможно, и Юджин приехал бы, хоть и с опозданием, как обычно…
Граф долго ждал этого вечера, но всё испортила погода. За просторным окном столовой бушевала буря, низкие тучи летели над штормящим озером, обрушивая в него косые полосы дождя.
Картина за окном идеально отражала внутреннее состояние Луара: солнечные ожидания рухнули, опасения оправдались, а в довесок этот докторишка снова вытер об него ноги!
Как же всё это ему надоело!
— Не такой судьбы желал мне мой отец! — яростно прошипел он, сжимая тонкие пальцы в кулаки. — Однажды я вырвусь из этих болот и вытащу всю свою родню! И больше не позволю ни одному потомку нашего рода закончить здесь свой век, как Артур и Аттей! Если Уоррен захочет разорвать наш договор, что ж, так тому и быть. Но я не позволю больше себя унижать!
Граф взял телефон, который до того швырнул на стол, и набрал Филлиса.
— Да, ваша светлость.
Детектив поднял трубку, как обычно, после первого гудка.
— Лаборатория уничтожена, — без лишних слов сказал граф.
Судя по внезапному кашлю, Филлис чем-то поперхнулся.
— Кха! Кха-ак уничтожена?!
— Уоррен только что прислал мне фотографии. Я перенаправлю их тебе. Мне нужно, чтобы ты всё проверил. Лично.
В трубке раздался длинный вздох.
— Вы понимаете, что я смогу туда прибыть не раньше, чем через тринадцать часов?
— Понимаю. Но спешить нам уже некуда.
Граф нашёл в телефоне снимки от Уоррена и отправил их детективу.
— Ох, ёп… — снова поперхнулся Филлис. — Кажется, я вижу военный самолёт полковника.
— Да, Морган.
— Этот доктор решил, что это наших рук дело?! Я уже час не могу связаться с Кроу! — начал негодовать Филлис. — На базе в Каннуре говорят, что он недавно вылетел с отрядом и больше на связь не выходил.
— Тогда разберись с этим, Морган. И поговори с Уорреном.
— Не беспокойтесь, ваша светлость, — решительно сказал детектив. — Ваше имя я очищу от подозрений, а заодно проверю этого докторишку! Если дело нечисто — я как следует его прижму.