– Прошу прощения, – сказала она.
– Бренди, – обратился ко мне Вулф.
– Нет, – возразила она, – я в порядке. Я не пью бренди. Это меня доконало ваше предложение обратиться за помощью. Мне не к кому обращаться. С первым туром я справилась относительно легко, потом стало труднее, а потом, когда стало по-настоящему трудно… Не знаю, как я это выдержала. Я сказала, что не намерена ничего рассказывать, но, когда услышала о трехстах помощницах мисс Фрейзи… Мне тридцать два года, у меня двое детей и муж-бухгалтер, который зарабатывает пятьдесят долларов в неделю. Сама я до замужества работала учительницей. Я много лет принимала свою жизнь такой, какая она есть, пока не увидела объявление о конкурсе, и тогда я решила его выиграть. Я хочу купить хороший дом, машину… Две машины. Для мужа и для себя… Купить одежду и, если муж захочет, отправить его на курсы, чтобы он получил диплом государственного аудитора. Я приняла это решение, когда прочла объявление. Вы понимаете, что я имею в виду.
– Безусловно, – пробормотал Вулф.
– Когда стало трудно, мне некого было попросить о помощи, но если бы и было, то потом пришлось бы делиться призом. Все семь недель основного конкурса мне не хватало времени нормально поесть и поспать, но самое худшее началось, когда вышла ничья и мы получили дополнительное задание. В ту неделю я почти не спала: боялась сделать ошибку и до последней минуты без конца проверяла ответы. На почте я заставила приемщицу показать мне штемпель, который она поставила на конверте. Как вы думаете, после всего этого позволю я кому-нибудь меня обжулить? Мы сидим здесь, потому что нас не отпускает полиция, а у мисс Фрейзи уже работают триста помощниц!
Увидев, как она прекратила приступ, я ни на секунду не усомнился, что она ни за что и никому не позволит помешать ей добиться желаемого, жульнически или нет.
– Конечно, это несправедливо, – согласился Вулф, – хотя сомневаюсь, что ее действия можно назвать жульническими, по крайней мере в юридическом смысле. К тому же, согласитесь, кто-то из финалистов поступил более дерзко, чем мисс Фрейзер. Кто-то ведь убил мистера Далманна, чтобы забрать ответы.
– На эту тему я говорить не намерена, – заявила она. – Я приняла решение.
– Хотя с полицией вы, разумеется, об этом поговорили.
– Да. Конечно. Меня там продержали несколько часов.
– И вас, разумеется, спросили, что вы подумали вчера вечером, когда мистер Далманн показал лист бумаги: шутит он или там и в самом деле ответы? Что же вы им сказали?
– Я не намерена говорить на эту тему.
– Вы так сказали в полиции? Что не будете об этом говорить?
– Нет. Тогда я еще не приняла решения. Приняла позже.
– Вы с кем-то консультировались?
Она покачала головой:
– С кем я могла бы консультироваться?
– Не знаю. С адвокатом. Позвонили мужу.
– Адвоката у меня нет. Мужу я в любом случае не стала бы звонить… Я знаю, что он ответит. Он вообще считает, что я спятила… Адвокат стоит дорого, у меня на него нет денег. Нам оплатили проезд и отель, а на расходы не дали. Я опоздала к вам, потому что сначала села не в тот автобус. Ни с кем я не консультировалась. Я приняла решение сама.
– В таком случае полиции вы рассказали о том, что подумали, когда мистер Далманн показал тот листок?
– Да.
– Тогда почему не сказать и мне? Уверяю вас, я действую исключительно в интересах своих клиентов, которые желают лишь честно и справедливо распределить призы. Вы не можете не понимать, что, если кто-нибудь из участников взял листок с ответами, сделать это будет в высшей степени сложно. Вы это понимаете.
– Да.
– Хотя мои клиенты полагают… более того, они убеждены, что вчера мистер Далманн показал просто лист бумаги, он попросту всех разыграл, и таким образом, никто из вас не мог получить ответы. Есть ли у вас что на это возразить?
– Нет.
– Вы согласны со мной?
– Да.
– В таком случае вы сказали в полиции, что, когда мистер Далманн показал всем тот листок, вы посчитали это шуткой, и следовательно, абсурдно подозревать вас в том, что вы могли бы последовать за ним, войти в его квартиру и там убить, поставив себе целью завладеть ответами. И поэтому вас нужно исключить из числа подозреваемых… Арчи, ты звонил мне из аптеки на углу. Ты кого-нибудь заметил?