Он неторопливо ел и думал.
– Ты можешь рассказать мне обо всем подробнее? Жалованье, да, важно, но обязанности, степень ответственности, возможность что-то решать самостоятельно, если это официально. Временно, но официально.
– Конечно. – Ее немного успокоило, что он ставил вопросы, а не просто отвечал «да» или «нет». – Если ты дашь мне твой электронный адрес, я вышлю тебе всю информацию. В письменном виде.
– Я могу дать тебе адрес, – усмехнулся он, – но я готов съесть свою шляпу, если ты не держишь каждую деталь в голове. А шляпу свою я люблю и не хочу ее есть.
Бодин задумалась.
– Пиво там? – Она ткнула большим пальцем в сторону холодильника, потом махнула Колу, чтобы он не вставал.
Она достала бутылку «Мусхед», открыла крышку о прикрепленную к стене открывалку в виде головы быка. Сделала большой глоток.
– Хорошее пиво. – Она выпила еще. – Я люблю вино, но, черт побери, ничто не может сравниться с холодным пивом.
Сев, Бодин в деталях рассказала Коллену о работе, обязанностях, материальной ответственности, перспективах, о том, кто перед кем отчитывается, о политике комплекса и планах.
Перечень получился длинный. Она делала паузы, отпивая пиво.
– Ты точно не хочешь получить все это в письменном виде?
– Я уже все понял. Почти все вполне разумно.
Она решила все равно прислать ему письмо.
Когда Бодин назвала размер жалованья, Коллен какое-то время раздумывал, прежде чем кивнуть:
– По-моему, нормально.
– Хорошо. Тебе нужно еще время на размышление?
– Просто хочу прояснить все с Сэмом и Чейзом.
– Я сказала тебе, что они уже согласились.
– Да, сказала. Но не ты нанимала меня, а они. И я хочу лично услышать об их согласии. Поскольку я рассчитываю, что они дадут его, как ты и сказала, времени мне не нужно. Я приму твое предложение. Хотя это создаст мне кое-какие трудности на несколько месяцев.
– Трудности? Почему?
Выпив пива, он пристально посмотрел на нее поверх бутылки своими серыми глазами.
– Ну, понимаешь, мне довольно непросто пойти на эту работу, раз ты будешь моим боссом. Сестра и дочь моих боссов – тоже непросто, но терпимо. Но когда ты сама босс, к этому еще надо привыкнуть.
Она устремила на него взгляд поверх своей бутылки.
– Нам с тобой предстоит слишком много работы, тебе будет некогда подбивать ко мне клинья – или мне плясать вокруг тебя.
– Этому никакая работа не помеха. – Он смотрел на нее с веселым удивлением и даже уважением. – А ты хорошо танцуешь?
– У меня очень легкие и быстрые ноги, Скиннер. Но танцевать мне некогда, так что не усложняй ситуацию.
– Я не виноват, что ты выросла такой красоткой. Я предлагаю: давай назначим свидание. На первое мая, день подходящий. Весна уже придет, а ты больше не будешь моим боссом. И мы с тобой потанцуем, Бодин.
В пузатой старушке-печке потрескивали, догорая, дрова.
– Знаешь, Коллен, если бы ты так же игриво смотрел на меня и говорил такие речи, когда мне шел тринадцатый год, у меня бы выпрыгнуло сердце из груди. Я была по уши влюблена в тебя.
Он не сверкнул, как обычно, своей усмешкой. Его губы медленно растянулись в мягкой улыбке.
– Правда?
– Господи, да, правда. Ты, с твоей худобой, неуправляемым поведением и задумчивыми глазами, был объектом моей отчаянной любви и пробуждавшихся гормонов. Долго, много недель, а то и месяцев, хотя тогда они казались мне годами. – Она взмахнула рукой, сжимавшей бутылку. – А то, что вы с Чейзом считали меня в лучшем случае досадной липучкой и помехой, лишь усиливало мои душевные муки.
– Пожалуй, мы подло обращались с тобой.
– Нет, не могу считать это подлостью. Ты поразил мое юное сердце своим несмешливым высокомерием, с каким пятнадцатилетние мальчишки смотрят на двенадцатилетних девочек. И я, как многие двенадцатилетние девчонки, пережила свою первую влюбленность.
– Я не раз с интересом поглядывал в твою сторону, когда тебе было пятнадцать.
Удивившись, она медленно выпила несколько глотков пива и решила ответить вопросом, как и он:
– Правда?
– Ты расцветала не спеша, но все хорошела. Я замечал это. – Он встал, достал новую бутылку и показал Бодин еще одну. Она отрицательно покачала головой. – Тебя было трудно не заметить. Но тогда мне было почти восемнадцать. А в восемнадцать я уже думал о славе и богатстве. К тому же ты была младшей сестренкой моего лучшего друга.
– Это никогда не изменится.
– Но ты уже не маленькая. И три года разницы между нами больше не имеют значения, ты теперь взрослая. Плюс ко всему – я вернулся назад.
– Ты разбогател, Коллен?