– Это не так-то просто на самом деле. Сам уже не впервые пытаюсь сформулировать для себя. Раньше всё было ясно: я отбираю качественные картины для галереи, отсеиваю бездарности. Честно выполняю свою работу и получаю за это деньги. И нет, мой интерес не был исключительно меркантильным, я действительно ценю живопись, но… После того злополучного эпизода появилось что-то ещё.
Снова повисла пауза. Ингвардсен, допив свою порцию, задумчиво постукивал ногтем по тонкой стенке бокала. Стэн не торопил его.
– Знаете, – сказал Ингвардсен, – всё это довольно забавно, если взглянуть под определённым углом. Вы ведь были на выставке? Видели фаворитов? Взять тот же «Ужин в беседке» – это и правда неплохая работа, автор достоин аплодисментов. Но она хороша именно своей новизной, провокационной темой и подчёркнутой гротескностью исполнения. Некоторые, однако, уже восприняли успех «Ужина» как сигнал и начали штамповать своё по этому образцу. И так случается раз за разом: за талантом-новатором, словно стадо, тянутся эпигоны, халтурщики, которых интересует лишь гонорар.
– Ваш нынешний нервный срыв из-за этого?
– Нет, разумеется, всё сложнее. Это я вам пытаюсь обрисовать контекст, в котором существую и мыслю… А встряска от встречи с Беллом что-то дополнительно сдвинула в моём восприятии. Я стал иначе видеть картины. Помимо привычной дихотомии «халтура – качество» я ощущаю что-то ещё. Трансцендентное, не поддающееся вербальному выражению. Да, вот именно, ощущаю, но не могу зафиксировать.
Говоря это, Ингвардсен всё сильнее приходил в возбуждение. Бледность сменялась нездоровым румянцем. Речь ускорялась, дикция становилась невнятной.
– Как будто, – продолжал он, – что-то мелькнуло перед глазами, оставив только след на сетчатке. И вы рефлекторно поворачиваете голову, но так и не успеваете разглядеть. Иногда мне даже при этом чудится какой-то электрический треск, хотя это уже, наверно, галлюцинации. Это накапливалось все последние дни, медленно и подспудно, я старался не обращать внимания, но вчера понял, что уже не смогу работать. Отпросился и вот сижу здесь один.
В дверь постучали – громко, настойчиво. Ингвардсен испуганно вздрогнул, прервался на полуслове.
– Кого-то ждёте? – шёпотом спросил Стэн.
– Нет, но…
Входная дверь отчётливо скрипнула. Из прихожей спросили:
– Мистер Ингвардсен? Вы ведь дома?
Хозяин квартиры съёжился. Стэн отскочил за сервант; рифлёная рукоятка «сверчка» плотно легла в ладонь. В гостиную вошли трое – тщедушный пожилой господин в очках и два здоровяка спортивного вида.
– Стоять, – сказал Стэн, подняв пистолет. – Без резких движений. Кто вы?
«Спортсмены» замерли и набычились, а пожилой посмотрел на Стэна с доброжелательным любопытством:
– Я доктор Гланц, а это мои помощники из клиники «Талый лёд». Рад с вами познакомиться. Вы коллега мистера Ингвардсена?
– Вопросы пока что задаю я. Ингвардсен, вы их знаете?
– Д-да… Но я их не приглашал…
– Мы пришли, чтобы вам помочь, – мягко произнёс доктор. – Вы ведь и сами наверняка понимаете, что помощь не будет лишней.
– Что за клиника? – спросил Стэн. – Психбольница?
– Ну что вы! К чему такая предвзятость? Просто тихое, уединённое место, где люди отдыхают от суеты и могут разобраться в себе. Санаторий, по сути дела. Мистер Ингвардсен однажды гостил у нас и, смею надеяться, не был разочарован.
– Кто вас вызвал сейчас?
– Соседка увидела, что мистер Ингвардсен сидит на ступеньках с несколько… гм… отрешённым видом. Она позвонила в службу экстренной помощи, а оттуда звонок переадресовали нам. Надеюсь, я удовлетворил ваше любопытство? И уверяю вас, огнестрельное оружие не понадобится.
Ингвардсен пошевелился в кресле и буркнул:
– Уберите пистолет, Логвин. Доктор прав, мне лучше поехать с ними.
Здоровяки шагнули к нему, помогли подняться и повели к двери. Сам он, вероятно, ушёл бы недалеко, спотыкался почти на каждом шагу, ноги подгибались. Доктор ненавязчиво намекнул:
– Будет, полагаю, разумно запереть квартиру снаружи. Никто ведь не собирается здесь остаться?
– Нет, – сказал Стэн, – я тоже ухожу.
Вернув «сверчок» в кобуру, прикрытую пиджаком, он вышел вслед за хозяином. Последним квартиру покинул доктор. Ингвардсен повернул ключ в замке и сказал бесцветно:
– Слушайте, Логвин… Вы же от Юхнера приехали, правильно? Насчёт выставки скажите ему, что эти картины… Ну, в общем, это действительно шаг вперёд, но всё-таки ещё не прорыв. Пусть ищет что-то другое. Хотя я так и не понял, что именно.
Он тяжело спустился по лестнице, поддерживаемый «спортсменами» с двух сторон. Доктор же, приостановившись, протянул Стэну визитную карточку: