В проулок, где вчера появился Вестник, Стэн свернул не без колебаний. Но сейчас, в унылом утреннем свете, асфальтовая кишка уже не таила в себе ничего опасного. Разве что вонь из баков стала сильнее.
Дошагав до линии монорельса, он поднялся по лестнице на платформу и ввинтился в вагон. Утренний час пик был в разгаре. Вагон покачивался и лязгал, пахло мокрым железом и дешёвым одеколоном. Снаружи к рельсам подбирались многоэтажные глыбы из бетона и бурого кирпича, так близко, что поезд едва не задевал их бортами.
Стэн вышел на станции, где вчера оставил машину. Та стояла под эстакадой на сухой полоске асфальта и терпеливо дожидалась хозяина. «Куница-Кью» – двухдверный седан, компактный и неприметный. Шестицилиндровый двигатель, шестьдесят лошадиных сил. Круглые пучеглазые фары и радиаторная решётка, похожая на приоткрытый рот. Цельнометаллический кузов зеленовато-серого цвета, без хромированных нашлёпок.
Стэн открыл дверцу и сел за руль. Теперь, когда его больше не окружала толпа, он почувствовал себя лучше.
Одиночка всегда использует шанс отбиться от стада.
Он завёл мотор и вырулил на проезжую часть.
Через четверть часа он уже заезжал на Совиный Холм – возвышенность в западной части города. Дома в четыре-пять этажей лепились на склоне густо, едва не упираясь друг в друга. Узкие улицы прихотливо петляли, пересекались под неожиданными углами.
Найти нужный адрес в этом каменном лабиринте оказалось непросто. Стэну пришлось четыре раза притормозить, чтобы спросить дорогу. Помогали ему охотно, но подсказки противоречили друг другу диаметрально.
В конце концов он, однако, прибыл на место. Притёр машину к стене, чтобы не занимать проезд. Вылез, закурил и окинул взглядом фасад. На первом этаже – закусочная и газетный киоск, над ними – два этажа с квартирами, ещё выше – мансарда. К стене на углу крепился фонарь на изогнутой металлической штанге.
Стэн толкнул дверь, поднялся по лестнице. Искомая дверь в мансарде была фанерной и хлипкой даже на вид. Если надо, он выбил бы её одним хорошим пинком. Но пока просто постучал, вежливо и негромко.
Никто не отозвался.
Он стукнул ещё несколько раз, настойчивее.
За дверью послышалось неясное шевеление. Оно сопровождалось коротким возгласом – кого-то, кажется, куда-то послали. Ещё через полминуты дверь наконец открылась, и на Стэна через порог воззрилась девица, закутанная в тонкое одеяло. Взгляд у неё был мутный, волосы растрепались, тушь размазалась по лицу.
– Здравствуйте, – сказал Стэн. – Мне нужен Жак-Люк. Он здесь?
Несколько секунд она осмысливала услышанное, пытаясь сфокусировать взгляд. После чего спросила:
– А вам зачем?
– Я поклонник его таланта.
Девица фыркнула, развернулась и побрела в ближайшую комнату, оставив входную дверь нараспашку. Стэн счёл это приглашением и двинулся следом.
Комната с наклонной стеной подкупала лаконичностью меблировки. В углу стояла тахта, а возле окна – напольный мольберт с холстом. Наличествовали также две табуретки и облезлое кресло, на котором была свалена одежда. Пустые бутылки сгрудились у стены. Пахло винной кислятиной и сигаретным дымом.
На тахте дремал молодой шатен с трёхдневной щетиной. На появление гостя он никак не отреагировал. Девица плюхнулась рядом с ним, пихнула в плечо:
– Подъём.
Шатен промычал что-то неразборчиво и всхрапнул. Девица склонилась к его уху и крикнула высоким противным голосом:
– Покупатели пришли, дурень!
Жан-Люк подскочил и вытаращился в пространство. Он резкого движения его замутило, но он кое-как совладал с собой. Стэн взял табуретку и, сев перед ним, сказал:
– С добрым утром.
– Угу… – промямлил Жан-Люк. – Мистер, а вы… ну, это… действительно покупатель?
– Ваша подруга несколько забегает вперёд. Но у меня и правда к вам разговор. На смежную тему, если можно так выразиться.
– Кхм… Минуту…
Спустив ноги на пол, живописец сцапал бутылку, стоявшую у тахты. С надеждой встряхнул её и, услышав желанный плеск, присосался к горлышку. Сделал пару глотков, скривился, но снова удержал всё в себе. Чувствовалась сноровка.
Посидев неподвижно, он нашарил сигаретную пачку. Но везение закончилось, пачка оказалась пуста. Стэн предложил свою. Жан-Люк кивнул с благодарностью, выудил сигарету. Спросил, затянувшись и поглядев в окно:
– Как там вообще сегодня?
– Дождь, – ответил Стэн. – Как обычно.
– Когда-нибудь это кончится, – равнодушно сказал Жан-Люк. – Дождь смоет и нас, и город. Всю эту вонючую пену, которую мы назвали цивилизацией…
– Ты мне вчера обещал двадцатку, – сказала ему девица, тоже закуривая. – Мне надо чулки купить, ну и там по мелочи.