– Эмили – хорошая девочка. Волнуется, это точно. Даже обидно, не могу ей ничего подсказать.
В его интонации был намёк, и Стэн уточнил:
– Ей – не можете, ладно. А мне, к примеру?
– Дело такое, мистер, – медленно сказал Януш. – Куда Эрик подевался, не знаю, тут уж не обессудьте. Может, загулял просто – дело молодое, бывает. Вот только не нравилось мне в последнее время, в какую сторону его тянет.
– Это в каком же смысле?
– Где-то в конце прошлого месяца сидел он тут с одним типом. Втолковывали что-то друг другу. И вроде всё прилично, без лая. Но тип этот, я вам скажу, непростой. Хотя, конечно, не моё дело – я Эрику не отец и не нянька…
– И всё-таки, – сказал Стэн. – Чем этот тип непрост?
Официантка принесла из кухни глазунью – выпуклые желтки, поджаристый ароматный бекон. Стэн проглотил слюну. Хозяин сказал:
– Приятного аппетита. Подкрепляйтесь, мистер, силы вам пригодятся. Знаю вашу породу. Каждый день беготня сплошная, ведь так? Ну а вечером сходите, что ли, развейтесь. Клуб «Жёлтый глаз» рискну посоветовать. Возле моста, слыхали, наверно? Бойкое место. Но непростое, да.
Януш отвернулся и отошёл на пару шагов, давая понять, что разговор окончен. Стэн, обдумав услышанное, сказал:
– Благодарю за совет. И за завтрак тоже. Сколько с меня?
– Семь восемьдесят.
– Вот, держите десятку. Сдачи не надо.
Он положил на стойку купюру с двумя разновеликими лунами и перенёс тарелку на стол. Подумав, сходил ещё к газетному автомату. Бросил монету в прорезь, потянул за рычаг и вытащил свежий номер «Курьера».
Поедая глазунью, он косился на титульную страницу. Центральное место там занимал обещанный вчера репортаж. Заголовок гласил: «Распад не остановить». Присутствовало огромное фото – здание мэрии, снятое откуда-то сверху. В крыше зияла внушительная дыра, и сквозь неё виднелось нечто малопонятное, похожее на расплющенного ежа. Иголки-штыри торчали, тускло поблёскивая. Выглядело это отталкивающе, хотя подробности смазывались, снимок вышел не очень чётким.
Как пояснялось в статье, снимали с легкомоторного самолёта, арендованного газетчиками. Имя фотографа ничего не сказало Стэну, очевидно из новеньких. Авторами же текста значились двое – Дабл-Ю-Эйч из команды Зануды Джека и Кира Вишниц, скандальная репортёрша «Курьера». Ну, кто бы сомневался…
Авторы подводили к тому, что Маховик Распада, запущенный лунным психом, лишь обнажил проблему, которая существует давно. Пострадавшее здание – это внешний и, по сути, второстепенный дефект. Главная же гниль – коррумпированность и некомпетентность мэра, которого пора было гнать в три шеи ещё на предыдущих выборах…
Всё это говорилось не в лоб, но буквально пёрло наружу сквозь газетные строчки. Кира пребывала в своей стихии.
Он быстро перелистал оставшиеся страницы. Самое интересное, к его удивлению, обнаружилось в рубрике «Искусство и стиль». Интервью давал некий Юхнер – куратор выставки, в которой хотел участвовать Эрик.
«Салон Бунтующих – такое название покажется кому-то претенциозным, – вещал куратор. – Но оно отлично передаёт суть дела. Бунт против догм в искусстве, против отживших норм – вот что это такое. Прошла неделя с момента, как мы открылись. И я могу с уверенностью сказать – выставка удалась. Публика оценила эксперимент. Ей интересно то, как эти художники обращаются с композицией, исследуют грани визуального восприятия. И чтобы развить успех, мы хотим расширить программу. Сегодня, когда вы читаете этот номер, мы открываем в рамках Салона ещё одну экспозицию. Её темой, однако, станет не живопись, а особая разновидность изобразительного искусства. Да, художественная фотография – новый жанр, который признан ещё не всеми. Некоторые высоколобые снобы считают её плебейской забавой и суррогатом. Но мы, новаторы, привыкли смотреть вперёд…»
Стэн задумался.
Художественные новации – это, конечно, здорово. Но Салон – это ещё и шанс заработать. Предположим, Эрик написал картину, которая имела бы спрос. Что-то по-настоящему необычное. А кто-нибудь увидел потенциал и решил воспользоваться…
Ну да, злодей пристукнул художника, а картину загнал на выставке. И теперь купается в золоте, заливаясь зловещим смехом. Сюжет для дешёвенького романа в мягкой обложке.
Но интуиция говорит, что исчезновение Эрика и открытие выставки не случайно близки по времени. Даже если нет прямой связи, Салон может дать подсказку, ключ к пониманию всей истории. А значит, надо туда наведаться. Тем более что нашёлся дополнительный повод. Сегодня там начинают показывать фотографии, а он, Стэн, ведь тоже фотограф, как ни крути. Пусть и в несколько специфическом смысле…