— Коля может я пока прервусь щас перекусим, а потом я продолжу. Ты как, за?
— Семин как говорил один умный человек, чтоб к артисту пришло вдохновение, артист должен быть голодным. Поэтому пока не расскажешь без своей улыбочки, фиг, что получишь.
— Жмот ты Коля, тут же на двоих и то много будет, а ты своему товарищу кусочек хлеба пожалел. Эх ты.
— Ладно, уговорил, корочку хлеба я тебе выделю, давай присаживайся хитропоповец ты наш.
Следующие пятнадцать минут прошли в молчании которое прерывалось стуком ложек о сковородку да хрустом огурцов.
— Ну вот поели, теперь можно и поспать — голосом мультяшного персонажа пошутил я.
— Как это поспать, а работать кто будет? — Сеня не смотрел мультик, поэтому юмора не понял, а смотрел на меня очень даже недоуменно-осуждающе.
— Сень это шутка.
— Ааа.
— Сеня у меня есть к тебе разговор о котором никто ни должен знать.
Семин отложил в сторону не доеденный огурец и посмотрев на меня серьезным взглядом сказал.
— Говори.
— Ты ведь помнишь, что я потерял память?
— Помню.
— Я хочу чтобы ты помог мне ее вернуть.
— Ты только скажи как и я сделаю все, что смогу.
А голос у него все же напряженный, он, что ждет, что я ему покушение на члена правительства предлагать буду.
— Видишь ли я забыл как разбирается и собирается оружие, я не помню не одного устава, я не знаю, что вообще должен делать младший политрук, я не готов к любым боевым действиям и, если я об этом сообщу нашему начальству, меня просто уволят из армии.
— Фуууух, я думал у тебя что-то серьезное, а у тебя… — он покрутил рукой возле головы и, чтоб показать, что моя проблема не стоит выеденного яйца, махнул рукой, при этом заметно расслабившись.
— Какое оружие ты забыл?
— Все, Сеня, все наган, ТТ, винтовка, автомат, пулеметы, ну говорю же все.
— Значит так, Коля. Твоей беде я могу помочь совершенно официально, но через магазин, ПИВО-ВОДЫ. Начальство наше даже одобрит твое рвение. Смотри, ты обращаешься к своему начальству — полковому комиссару Иванову, что хочешь повысить свою военно-профессиональную подготовку. Ну, к примеру, хочешь лучше всех стрелять, быстрее всех разбирать-собирать. Одним словом — стать примером для красноармейцев. Оно тебя горячо поддерживает и направляет ко мне в роту для тренировок, где я тебя уже официально учу всему, что знаю сам. Как тебе мой план?
— Отлично, Сень. Я сам почему-то не догадался. Только обращусь я после концерта. Сам видишь времени нет совсем. А теперь мой дорогой и прожорливый, хорош болтать, вперед к зеркалу рассказывать свою сто первую рассказку.
— Товарищ младший политрук вас вызывает комдив, срочно.
Глянув мельком на посыльного я махнул рукой своему музыкально-танцевальному коллективу.
— Продолжаем репетицию я скоро, веди, давай Сусанин.
— Я не Сусанин, я Колесников товарищ младший политрук.
— Ну веди, давай Колесников.
Одев шинель и буденовку (мечта золотого детства) мы побежали, ибо когда тебя вызывает начальство — это, как правило, не для объявления благодарности, а как раз наоборот.
— Товарищ полковник младший политрук…
— Подойди сюда — не дав мне доложить произнес комдив.
— Скажи мне Чуйко только подумай хорошо. Ты сможешь подготовить концерт или нет, пока у нас есть время отказаться от проведения концерта? Ведь на кону не только концерт, но и твоя судьба. Ты представляешь, что с тобой сделают за срыв, и из Крестов ты уже не выйдешь. Мне комиссар предлагает снять тебя с должности и отправить в полк и я почти согласился, когда у тебя неожиданно появился защитник в лице моей жены. Так вот она говорит, что у тебя может получиться. Затем и вызвал, чтобы лично узнать справишься или нет?
— Товарищ полковник, я не знаю как вас убедить. Я могу только сказать — Я СПРАВЛЮСЬ.
— Ладно Чуйко иди, верю я тебе и жене своей. Верю, понимаешь меня.
— Да, товарищ комдив, понимаю.
Отдав честь и повернувшись кругом я вышел из кабинета и пошагал к своим музыкантам. До концерта оставалось три дня.
Сидя в зале я смотрел и слушал, как все по очереди показывали свои номера, когда в зал вошла жена комдива Галлия Тутаевна с двумя женщинами несшими несколько бумажных пакетов. По слухам, ходившим в дивизии, жену свою наш комдив то ли украл то ли отбил у какого-то курбаши, когда воевал с басмачами в Средней Азии.
— Вот, Коля. Мы сделали то, что вы нам нарисовали. Не скажу, что нам всем это не понравилось. Понравилось, очень, только слишком необычно и девушки немножечко стесняются.