Как раз вовремя приносят напитки, и Лиза заказывает что-то мясное. Также она просит принести бутылку белого чилийского вина. И что-то мне подсказывает, что это просто для разминки. Нам определённо нужно растопить лёд долгой разлуки. Нет, мы, конечно, созванивались по телефону и скайпу, поздравляли с разными праздниками, иногда пересылали смешные картинки по ватсапу, но всё равно не было того личного общения, какое не заменит ни одно приложение за 9,99 €. Лёд растопится спустя пару бокалов и небольшой порцией ностальгии, когда мы с ней вспомним, кто мы друг для друга. Сейчас пока мы с ней две старые подружки, у которых из общих тем только программы тренажёрных залов, холодное лето, где лучше всего отметить Новый год и глупые содержанки. Вот на них мы и останавливаемся, когда приканчиваем ром с яблочным соком и нам приносят вино.
— Нет, ты представь… Первый урок начинается в восемь утра. И они приводят своих чад в школу на пятнадцатисантиметровых шпильках. Как ты понимаешь, «лабутены» и всё такое, при полном вечернем макияже и, конечно же, в брюликах. В общем, непонятно, то ли детей провожают, то ли себя на аукцион выставляют. А на родительских собраниях единственное, что от них можно услышать, это томное: «Ну, я уточню-ю-ю». Что уточню, с кем уточню? С министром образования? В общем, клуши, чтоб их! — выпаливает Лиза горячую тираду.
— Да-да. Знакомо. Я с подобными дамочками неоднократно сталкивалась на встречах. Они всегда приходят в окружении четырёх адвокатов, двух помощников, двух арт-директоров и одного диетолога. Причём не суть, под что они просят бабки. Будь то очередной клуб, галерея, фуд-маркет или салон красоты. Главное, чтобы при встрече с подругами с важным видом сообщить, что они при деле и очень заняты.
— А чего они к папикам своим не обращаются за деньгами? Зачем в банк-то идти?
— Ну, в этом-то и весь трюк. Эти папики обычно наши очень хорошие и важные клиенты. И они своим курицам нарочно говорят, что такие бабки налом они дать не могут. Но банк даст без проблем. Уж не знаю, что они им там втюхивают и под каким соусом. Но суть в том, что клиенты с нами договариваются. Чтобы мы их промурыжили месяца три перед тем, как ответ дадим. Ну, там, бизнес-планы и всё такое. А по прошествии трёх месяцев эти клуши либо меняются на новых клуш, либо просто перегорают и едут на Бали, открывать третий глаз. И так по кругу. Но так как клиенты нужные, на всех этих клоунадах приходится мне присутствовать. Ох, Лиз, чего я там только не видела! И идея по эскорт-сервису собак, и ферма устриц… в Москве. В общем, парад уродов в чистом его виде.
— Да уж. И где их только выращивают?
— Вообще во Франции. Если ты про устрицы. А если про клуш, то не знаю, есть, наверное, какой-то инкубатор. Где при рождении вкалывают ботокс, причём сразу в мозг. Ну, чтобы наверняка.
— Видимо. Ладно, чёрт с ними. Давай рассказывай, что там у тебя случилось.
Признаться, этот простой вопрос вогнал меня в полнейший ступор. У меня не случилось. У меня уже всё закончилось. Осталась лишь саморазрушающая грусть и тоска. Плюс осколки воспоминаний, которые безостановочно продолжают меня ранить. Причём ядовитые, с ядом нарастающей неуверенности в себе.
— Да что, Лиз, — я уже перешла на вино, — история стара как мир. Ты начинаешь баловать своего мужчину, растворяться в нём, он к этому привыкает, ему надоедает, а потом бац! — и его член уже в более молодой заднице. Занавес!
— Да, не оригинально. Но жизненно.
В течение минут пятнадцати я во всех красках описываю ей своё утро и мысли, что посетили меня в дороге. Она участливо соглашается и делится рассуждениями:
— То есть он ещё тебя виноватой пытался выставить? Куда же достоинство-то всё подевалось?
— На мои простыни, я так думаю. — Я определённо начинаю пьянеть. Скорее бы принесли еду.
— А девчонка, кстати, что? — Лиза прыскает со смеху. — Извини.
— Да ничего. Она, в принципе-то, ни в чём не виновата. Может, даже не знала, что у него кто-то есть. Может, он её привёл ко мне домой, выдав его за свой, чтобы показать, что он состоявшийся писатель. Русский классик, мать его. Я как-то пыталась прочесть его последнюю книгу, но после двадцатого повторения «Россия-матушка» решила заказать билеты в Бразилию. Подальше от всей этой псевдодуховности. Гораздо хуже, Лиз, если он ей рассказал всё то, что рассказал мне. Ну, про то, какая я алчная карьеристка, зацикленная лишь на статусе и работе, что я откупаюсь от него и прочее. Представь, как это паршиво — осознать, что человек, который был тебе дороже всех на свете, поливал тебя грязью за спиной. А ты, как дурочка, впахивала, не жалея себя, грезя о счастливом совместном будущем. А всё для чего? Для того, чтобы однажды нагрянуть раньше срока и увидеть, что твоим полотенцем вытиралась какая-то малолетка. Ужас, фу.