Пересечение границы со всеми проверками, как и в прошлый раз, заняло почти полтора часа. Все это время пришлось просидеть в купе, листая страницы невесть как оказавшегося в одном из карманов сумки журнала с кроссвордами позапрошлогодней давности.
Ну, вот граница осталась позади. До прибытия в Киев еще достаточно времени, чтобы я смог отдохнуть и набраться сил. Мое отношение к угрозе постороннего вмешательства в собственные сновидения было более чем серьезным, поэтому прежде чем «отключиться» от яви, забыться сном без сновидений, чтобы подарить сознанию столь желанный отдых, я проделал те же манипуляции, что и несколько часов назад. Но в последний момент собственное подсознание сыграло со мной злую шутку, подсунув яркие образы из сна о мертвом городе. И вместо того, чтобы погрузиться в бесчувствие на оставшееся до прибытия в Киев время, я снова оказался там, откуда с таким трудом выбрался.
Глава 4
… Хромая, я поднялся по ступеням и через дверной проем попал в коридор с белыми стенами. На полу – паркет, а на потолке горят обычные лампы в простеньких плафонах. Окон здесь не было. Оборачиваюсь. Клаус стоит на прежнем месте и с отрешенным видом смотрит в окно. Я пожал плечами и, придерживаясь рукой за стену слева, зашагал вперед. Через полтора десятка метров коридор под прямым углом повернул налево. Шатаясь от усталости, я прошел по нему до следующего поворота, но уже направо. Шел до самого конца, пока не попал в небольшую комнату. Равнодушно оглядел ее, но ни зеленой, ни какой-либо другой двери не увидел. С вялым интересом я посмотрел на единственное окно в стене. Мысли устало заворочались в голове, просчитывая мой маршрут от лестницы сюда. Сейчас я нахожусь в условном центре этажа, поэтому никаких окон здесь быть не может. Но оно есть. Вырублено в стене и закрыто обычной деревянной рамой с вставленным в нее обычным стеклом. Рядом с окном стоят два неудобных даже на вид деревянных стула с высокими спинками. У меня не осталось сил, чтобы удивляться, пугаться или злиться. Ноющая боль в ноге заставила пройти к стулу, но прежде чем опуститься в него, я, взявшись за ручки, распахнул настежь обе оконные створки. Сел. «Достал» сигарету и закурил, выпустив дым. Вместе с обычным городским шумом в окно ворвался свежий ветер и охладил кожу лица. Я снял шлем, подставив сквозняку мокрые волосы.
Снаружи раскинулся город. Красивый, зеленый и живой город. Окно выходило на небольшой, но уютный парк, в котором, покачивая пышными кронами, на ветру шумят деревья, в котором по аккуратным дорожкам, вымощенным светлым камнем, прогуливаются, не спеша, самые разные люди. Вдоль дорожек часто стоят скамейки, на некоторых из них сидят люди. Сразу за парком начинается озеро. Оно сверкает и искрится, отражая свет по-летнему яркого и высокого солнца. Вокруг парка стоят невысокие дома из красного кирпича. А где-то далеко за озером и протянувшейся слева направо реки видны другие здания. Они находятся уже по другую ее сторону, за виднеющимся мостом, по которому едут автомобили, грузовики и автобусы. И над всем этим простирается удивительной чистоты светло-голубое небо с редкими барашками белых облаков.
Я совершенно не задумываюсь о природе наблюдаемого явления. Я просто отдыхаю. Отдыхают мои глаза, уставшие от серо-бурого однообразия мертвого города. Отдыхают мои уши, жадно ловящие самые разнообразные звуки. Отдыхает мое обоняние, утомившееся от постоянно лезущей в нос и рот пыли. Отдыхает моя душа. Ледяное безразличие, охватившее меня, оттаивает под теплым ветром и солнечным светом. Но тоска сковывает сердце и сдавливает грудь. Лица друзей встают передо мной. Они смотрят на меня, хмурятся, смеются, ворчат, плачут, радуются, улыбаются… Хочу сказать им что-нибудь, но не могу подобрать слов, и они снова мелькают перед моим мысленным взором, но уже совсем другие: бледные, осунувшиеся, изможденные и смертельно уставшие лица. Последним дольше всех держится оно, с ярко-голубыми газами. Они смотрят на меня остановившимся взглядом и стекленеют… А я так и не убрал с ее лица упрямый светлый локон…
Стоп! Стоп! Стоп!
Что за…?!
Картинка перед глазами неподвижно замерла, будто неведомый оператор нажал на «паузу». Голубь, пролетающий сейчас как раз мимо окна, замер в воздухе, завис в нем, не шевелясь. Не знаю, чему я больше удивился: тому, что снова оказался в мертвом городе и мне снова приходится переживать все тогдашние эмоции и ощущения, или же тому, что с такой охотой мне повинуется этот сон. Или это не просто сновидение? Может быть, мое сознание, уже немного отдохнув, таким вот неожиданным способом обрабатывает информацию?