— Спустись сюда.
— Что там такое? — спросила Ракель и быстро сбежала вниз по лестнице.
— Священник принес письмо.
— Какой священник?
— Не знаю, — раздраженно ответила мать. — И не знаю, что он сказал. Этот остолоп Ибрагим…
— Ясно. Где письмо?
Юдифь протянула его дочери.
— Что там сказано?
— Оно адресовано папе.
Ракель пристально посмотрела на печать и сломала ее.
— На нем королевская печать, — сказала она, — и в нем говорится: «Его Величество Педро, и так далее, и так далее, будет рад видеть своего подопечного, Юсуфа ибн Хасана, во дворце епископа дона Беренгера де Круильеса, перед вечерней». Подписано, думаю, одним из его секретарей.
— Где Юсуф? — спросила Юдифь.
— Занимается, — ответила Ракель. — Я помогала ему.
— Ему нужно готовиться, — сказала мать, и все в доме, за исключением врача Исаака, засуетились.
Задолго до вечерни ученик врача, опрятный, в лучшей одежде, с достоинством вошел во дворец епископа для аудиенции у Его Величества. Его тут же проводили в комнату, где король сидел за столом с небольшой группой советников, все они усердно трудились. Рядом с Его Величеством сидел дон Видаль де Бланес, настоятель монастыря Сан-Фелиу, толковый администратор и могучий союзник — в большинстве случаев — епископа Жироны. Он был недавно назначен прокуратором провинции на время предполагаемого отсутствия Их Величеств в стране. По другую его руку сидел епископ; остальные были придворными и чиновниками из Барселоны[1]. Юсуф опустился на колени и поклонился, коснувшись лбом каменного пола.
Педро Арагонский слегка нахмурился.
— Оставь, Юсуф, — сказал он. — Встань. Больше не выражай почтения таким образом при христианском дворе. Прибереги эти манеры для возвращения к своему народу.
— Слушаюсь, Ваше Величество, — испуганно ответил мальчик, поспешно поднимаясь на ноги.
Дон Педро рассматривал его целых полминуты, словно он представлял собой новый вопрос в логике.
— Мы слышали, у тебя появилась собственная лошадь, — сказал король.
— Да, Ваше Величество, — ответил Юсуф. — Гнедая кобыла отличной породы, подарок…
— Да-да. Мы знаем об этом, — сказал дон Педро. — И довольны. Мы также слышали, что ты ездишь на ней уверенно, но неправильно держишься в седле. Пора уже овладеть всеми видами мастерства, подобающими молодому человеку твоего происхождения. Ты должен отводить значительную часть дня этим занятиям. Дон Беренгер, — обратился он к епископу.
— Будет сделано, Ваше Величество, — негромко произнес епископ.
— Юсуф, мы допустили тебя на военный совет, — сказал дон Педро. — Мудрый командир проводит много часов, слушая других и составляя планы, перед тем как взяться за меч.
— Мой отец считал Ваше Величество мудрейшим из командиров, — сказал Юсуф.
— Война — сложное дело, Юсуф, — сказал дон Педро. — Требует как мужества, так и обдумывания. Пошел бы ты воевать вместе с нами против сардинцев?
— Охотно, Ваше Величество, — неуверенно ответил мальчик. — Но, боюсь, пользы вам от меня было бы мало. Я даже не владею мечом. Все, чему научился в детстве, я забыл, да и меч у меня был детский.
— Это постыдно, — произнес король, лицо его внезапно исказилось от подавляемого смеха. — В твоем-то возрасте. Так ведь, дон Беренгер?
— Конечно, Ваше Величество, — ответил епископ, подмигнув перепуганному мальчику. — В тринадцать лет!
— И ты по-прежнему много занимаешься со своим учителем?
— Да, Ваше Величество.
— Отлично. Посмотрим, — пробормотал король, словно подумав вслух, и вернулся к своим бумагам. — Мы еще поговорим до того, как я покину Жирону. И помни, мы намерены включить тебя в свои боевые планы.
Беренгер вышел из комнаты через несколько минут и увидел стоявшего посреди коридора побледневшего мальчика.
— Юсуф, Юсуф, — сказал он, хлопнув его по плечу. — Его Величество очень доволен тобой. Ты превращаешься в красивого, складного молодого человека, это заметно. И для него это важно.
— Значит, он не всерьез говорил относительно обучения, Ваше Преосвященство?
— Всерьез, — ответил епископ. — Он хочет, чтобы ты был обучен должным образом как придворный. Как и подобает тебе. Теперь ступай и скажи своему учителю, что, когда дон Педро и донья Элеанора уедут, мне потребуются его непрестанные заботы, по меньшей мере, в течение месяца. Их Величества изнурили меня. И скажи, что дон Педро очень тобой доволен.
Помимо составления военных планов королю нужно было провести судебное заседание, вынести решения, тщательно разобраться в городских делах перед тем, как отправиться в Росас, где стоял его флот. Наконец день отъезда наступил, и королевская чета с множеством мулов, охранников и припасов покинула Жирону. Когда последний мул вышел из городских ворот, с тяжкой задачей принимать Их Величества и внушительную свиту было покончено, и на изнуренный город снизошел покой.