- Я так понимаю с вашей помощью, - он указал на мою винтовку, которою я пристроила рядом с креслом, так чтобы в случае чего легко ей воспользоваться.
- Именно. А не стоило вам вести себя столь непристойно.
- Учитывая, что весь смысл моего существования – пугать людей, а при нынешней стрессоустойчивости народа, я ради разнообразия попытался придумать нечто эдакое.
- Мне вас пожалеть? Вы заслужили такое существование. Вы убили свою жену!
- Она была дурна собой и совершенно не умела готовить! – возмутился призрак. – И потом у нее был любовник.
- Железный аргумент для убийства, - фыркнула я.
В комнате наступило молчание, прерываемое потрескиванием поленьев в камине.
- Это произошло здесь, - наконец, задумчиво проговорил сэр Симон, глядя куда-то перед собой. Он свел пальцы домиком и прислонил их к волевому подбородку. – Я застал их именно в этой комнате. Ее любовник выпрыгнул в это окно, а я… Я не знаю, что на меня нашло. Красная пелена опустилась на мои глаза, больше я ничего не помню. Я пришел в себя, когда Элеонора лежала на ковре с проломленным черепом. А у меня в руке была кочерга… Боже, как я устал. За эти триста лет я так измучился. Мне так нужен покой.
- Что с вами произошло? Вас же не похоронили достойно. Ваше тело так и не было найдено, - также тихо спросила я.
- Братья моей жены заманили меня в ловушку и заморили голодом. Они стали душеприказчиками моего состояния и опекунами моих детей. Я же стал хранителем семейных ценностей. Все мои потомки, будь они не ладны, никогда не отличались достойным поведением, поэтому я нисколько не сожалею, что все это время отравлял им жизнь. Но и призраки могут устать вечно трясти цепями, выть на луну и прочей призрачной ерунды. Вы можете помочь мне, Вирджиния, - с надеждой посмотрел на меня лорд Кентервиль.
- Ну, я фактически за этим и пришла. Только, боюсь, я так и не поняла, как исполнить пророчество, что написано на витраже, - я указала на одно из библиотечных окон, где красивым каллиграфичным почерком было начертано пророчество, согласно которому сэр Кертервиль может упокоиться с миром.
- Зато я знаю. Вы именно тот человек, который поможет мне. Я в этом совершенно уверен. Пойдете ли вы со мной, Вирджиния? – призрак поднялся с кресла и, паря над полом, протянул ко мне руку.
- Ээээ, да, - руку протягивать я не стала. Не было смысла. Все равно пожатия не получится. Вместо этого я закинула винтовку на плечо и предложила показывать дорогу.
И угораздило же меня согласиться на такое непотребство. Как только я поднялась и отправилась вслед лорду Кентервилю, одна из стен библиотеки ушла в сторону, открывая небольшой темный проход. И мы как раз целенаправленно шли к нему. Вот тогда-то и началось все светопреставление. Меня ломало, выворачивало и что-то постоянно тянуло обратно. Это было невыносимо. Перед моими глазами мелькала вся жизнь сэра Симона от самого его рождения до мучительной долгой смерти от голода. Я испытывала все эмоции, пережитые лордом Кентервилем за все его прожитые годы. А потом началось все тоже самое, только навалились чувства и эмоции призрака.
Когда, наконец, все это закончилось, я поняла, что мы очутились в маленькой потайной комнатке. Она была практически пуста и ничем не оборудована. Только у самой стены стоял небольшой столик с ларцом на нем, а посередине лежал скелет с белыми припорошенными пылью костями.
Всхлипнув, я опустилась перед останками убиенного сэра Симона де Кентервиля и осознала, что всей душой жалею этого человека и оплакиваю его кончину. По натуре добрый и отважный человек, мечтающий о любви и прекрасной семье, ратующий за свою страну и ее благосостояние, он не получил ничего из того, что желал. Даже малой части того, чего хотелось. Жена оказалась сварливой стервой, изменяющей мужу на каждом шагу с кем попало, которой нужно было только его состояние. Родственникам было совершенно наплевать на чувства и потребности сэра Симона, однако они требовали, чтобы тот содержал их на самом высоком уровне - как ни как, а они дворянский род. И в довершении всего он был зверски убит братьями жены из-за того, что тем очень хотелось завладеть имуществом и состоянием Кентервилей, и убийство Элеоноры в состоянии аффекта здесь совершенно не причем. Это просто послужило прекрасным прикрытием столь чудовищному поступку.
Я рыдала навзрыд, сотрясаясь всем телом. Маленькую комнатку оглашали мои всхлипы и звуки, вызванные истерикой.