Я думаю о Рулзе. Интересно, сколько времени ему понадобится, чтобы отбросить свою гордость и позвонить? Знаю, что он хочет. Прошлой ночью я шпионила за ним. Он набирал мой номер не менее трёх раз, а затем сбрасывал.
«Почему ты не звонишь мне?» — спрашиваю себя.
Не проходит и трёх секунд, как этот вопрос сменяется ещё более опасной мыслью.
«Это могу сделать я».
Меня захватывает идея сделать первый шаг.
Нет, она меня соблазняет.
Но если по правде, то меня расстраивает мотив, почему я хочу его услышать. И это не имеет никакого отношения к исчезновению сестры.
Последние несколько дней выдались тяжёлыми. Я ощущаю себя усталой и одновременно напряжённой. Каждый раз, когда пытаюсь расслабиться, перед глазами мелькают кадры видео, которое мне прислал Рулз. Не перестаю удивляться, насколько развратна реальность, в которой он живёт, и какие ещё извращения скрывает. Самое тревожное, что его образ меня не пугает, а завораживает.
«И возбуждает».
Я расчёсываю волосы, ещё влажные после душа.
Как и моё тело.
Напряжённое и влажное.
Ничего не могу поделать: мне нужно развеять терзающую нервозность, иначе я не смогу заснуть и сегодня.
Только я не могу сделать это в одиночку.
Прикусываю губу. Несмотря на то что идея плохая, я набираю номер Рулза и начинаю звонок. С замиранием сердца жду его ответа. Он не отвечает сразу, но я и не удивляюсь. Когда сегодня я уходила из Rules Corporation, всё ещё шло совещание. Может, оно ещё не закончилось, а возможно, он уже с женщиной, более красивой и доступной, чем я.
Я уже собираюсь завершить вызов, когда он отвечает.
— Вот это приятный сюрприз.
Хриплый голос бьёт меня прямо в солнечное сплетение. Я вздыхаю. Слышу звук закрывающейся двери, как он опускается в кресло. Понятия не имею, где Рулз был до того, как ответил на звонок, и мне всё равно. Как только увидел мой номер он ушёл, и это даёт мне точную оценку его интереса ко мне.
— Мне нравятся предприимчивые женщины, — говорит он низким, волнующим голосом. — Ты ведь такая, не так ли?
У меня учащается дыхание. Мне легко представить, как Рулз сидит в своём кресле, словно бог. Элегантная одежда, темнота, словно плащ окутывает его спину, за которой безмолвствует город. Я поджимаю ноги. Мне нравится его слушать, не зная, что он мне скажет и когда решит перевести наш разговор в более пикантное и интенсивное русло.
— Мне нужно знать, — спрашивает он с некоторой настойчивостью. — Наш последний обмен сообщениями тебя возбудил или расстроил?
Я кусаю губы, не отвечая. Если бы месяц назад кто-то спросил меня, что я думаю о людях, которым нравится смотреть, как другие занимаются сексом, я бы ответила, — это извращение.
И так оно и есть.
Но это было и возбуждающе.
— Я всё думаю, — продолжает он чуть тише, будто признаётся мне в каком-то секрете. — Не о том, как твой рот смыкается вокруг моего члена, или как твои пальцы, царапают мою кожу, или о том, как ты выглядишь, а о тебе. О том, кто дал тебе мой номер. О том, кто ты. Чего ты хочешь...
Вот она, суть.
«Чего я хочу».
Я чувствую, как его дыхание становится тяжёлым.
— Я хочу сделать тебе предложение: проведи со мной ночь. Только одну ночь, но без ограничений и правил. Если ты согласишься, на следующее утро ты сможешь попросить у меня всё, что захочешь.
Я снова кусаю губы.
Я не могу.
Но хочу.
Меня всегда привлекало то, чего я не могу иметь.
Я взломала первый сайт, когда мне было тринадцать. Когда к нам домой заявились полицейские, вместо того, чтобы понять, что я зашла слишком далеко, я воспользовалась школьными компьютерами и повысила ставку. Когда родители поняли, чем я занимаюсь, они умоляли меня остановиться.
Я не хотела их слушать.
— Ты знаешь, что это щедрое предложение, — настаивает Рулз. — Я не знаю, кто ты, но ты знаешь, кто я и что могу...
— И насколько ты опасен.
Я слышу, как он резко вдыхает, а затем улыбается.
У меня расширяются глаза, и я прикрываю рот.
«Я заговорила!»
— Мне нравится твой голос, — замечает он, не давая мне паузы. — По крайней мере, так же, как тебе нравится мой.
Я начинаю гореть.
Шея. Лицо. Между ног.
— Не делай этого, Рулз, — предупреждаю я.
— Что? — Он смеётся, и то, как он это делает, будоражит меня. — Ты не хочешь, чтобы я с тобой разговаривал, или ты боишься того, что я могу сказать?
— Я не боюсь тебя.
— Очень жаль, потому что страх и возбуждение тесно связаны. Страх обостряет ощущения и увеличивает частоту сердцебиения. Лёгкие расширяются, а кровь качается быстрее, сгущаясь там, где она больше всего нужна твоему телу. Ты чувствуешь жжение между бёдер, не так ли?
Да. Я не говорю этого, но он знает, что так и есть.
— Рулз… — умоляю я.
Я даже не знаю, что хочу сказать.
«Отпусти меня. Возьми меня. Забудь меня. Прикоснись ко мне».
Слышу щелчок зажигалки. Он глубоко вдыхает, а затем длинно выдыхает.
На мгновение мне кажется, что я чувствую его запах.
Запах дыма.
«Его взгляд».
— Я хочу встретиться с тобой.
— Я не могу.
— Скажи мне, что ты хочешь взамен, и ты получишь это.
Это не просьба и не мольба. Это приказ.
Он обращается со мной так, будто у меня нет выбора.
На самом деле, у меня есть. За последние несколько дней Бернс добился гораздо большего, чем я ожидала. Я сама обнаружила интересные детали, но я всё ещё далека от истины.
Уверена, попроси я его, и Рулз помог бы мне найти ответы. Мне казалось, что я готова предложить ему обмен (да и себе тоже), но он прав: я боюсь. Не того, что он может сделать с моим телом, а с моим разумом. Если одного его голоса было достаточно, чтобы затянуть меня в спираль извращений, то что могут сделать со мной его руки? Или его рот?
«Я хочу это узнать».
Вот почему я закрываю глаза и отпускаю себя.
— Я хочу быть честной с тобой, Рулз. То, что у меня в голове, может тебя напугать.
Так и есть. Я жажду правды, крови и мести.
Рулз растворяется в хриплом, приглушённом смехе.
«Чувственный».
Тон его голоса падает ниже, становясь глубоким.
— Как и то, что в моей.
«О, ты чертовски прав».
За его словами следует тишина — плотная, тяжёлая. Она не позволяет мне скрыть ни учащённое дыхание, не отогнать мысли, которые продолжают крутиться в моей голове.
— Ты мне нравишься, — наконец шепчет Рулз. — Не из-за окружающей тебя тайны или того, что ты продолжаешь отказывать мне в себе, а потому что я чувствую, — мы похожи.
Это правда. Мы оба упрямы и опасны.
Однако это не то, на что намекает он.
Рулз думает о вызовах, которые мы бросали друг другу, и о том, как на них отвечали.
— Если позволишь мне заглянуть внутрь тебя, я смогу воплотить в реальность все твои фантазии, включая самые тёмные и жестокие. Ты знаешь, что мне это под силу.