Не понимаю, что заставляет меня сделать это; может быть, мысль о том, что мы идём в дом самого страшного человека, которого я знаю, или то, что Шэрон без колебаний поставила на кон всю себя, чтобы помочь мне, в любом случае я задерживаю её на мгновение, прежде чем завершить звонок.
— Шэрон. — Я колеблюсь. Вдох. И отпускаю себя. — У меня тоже нездоровая привязанность к тебе.
Её дыхание едва ускоряется. Как всегда, я не чувствую этого.
Я просто знаю.
— Что за привязанность?
— Такая, что не проходит после пары перепихонов.
Я испытываю всё.
Напряжённость. Удовлетворение. Возбуждение.
Я не выпил ни капли, но чувствую себя пьяным.
Наверное, поэтому, закончив разговор и направившись домой к Джейку, я не ощущаю страха.
А должен бы, потому что, в отличие от Шэрон, я точно знаю, кто он и на что способен.
Глава 24
Шэрон
Когда мы с Джо приезжаем к дому Джейка, Рулз уже там.
Он оглядывается по сторонам, словно ожидая, что в любой момент может взорваться бомба. Хотя нет никаких признаков того, что Джейк находится в доме, никто из нас не чувствует себя спокойно. Я выхожу из машины и подхожу к Роберту.
— Думаешь, он внутри?
— Оставайся здесь, пожалуйста.
Странно слышать, как он говорит «пожалуйста». Рулз направляется к двери, и я замечаю, как за мной движется Джо, исчезая в густом лесу. В воздухе стоит странная тишина, может быть, поэтому шаги Роберта кажутся мне, как никогда, тяжёлыми.
Я отступаю, прячась за машиной. Вижу, как он стучит в дверь, ждёт. И снова стучит. Он подходит к окну, чтобы заглянуть внутрь. Я не заметила сразу, что все окна с решётками. Начинаю чувствовать беспокойство.
Рулз делает несколько шагов назад. На мгновение думаю, что он попытается выломать дверь, но вместо этого он отжимает ручку и толкает дверь. Он входит без всяких колебаний. Я даже не дышу, боясь, что это ловушка.
Я начинаю считать в обратном порядке, от десяти до нуля.
Когда заканчиваю, сердце бьётся так быстро, что становится больно. Я не могу больше ждать. Мне всё равно, опасно ли это или что Рулз сказал мне ждать снаружи. Я следую за ним внутрь.
Интерьер простой, но аккуратный. Деревянная мебель и тёплые цвета штор навевают мысли о горном шале, но есть что-то, что поражает меня, как резкая нота. Я не могу объяснить, в чём дело… Может быть, запах или какая-то деталь, например, свежие цветы в вазах, или брошенная в углу рубашка.
Я делаю несколько шагов вперёд. В комнате царит беспорядок, мне приходится следить за своими шагами, чтобы не споткнуться. На столе много тёмных пятен. Я касаюсь их пальцами. На ощупь субстанция очень необычная, местами похожа на песок. Уверена, что видела это раньше, но не понимаю, где, пока не вижу торчащие из-под кресла листы бумаги.
— Уголь, — догадываюсь я.
Я опускаюсь на колени и достаю блокнот для рисования. Стиль набросков такой же, как у моей сестры, но что-то не так. Джилли любила рисовать всё, что вызывало у неё положительные эмоции. В этих же рисунках нет ничего радостного. Линии резкие, цвета мрачные. Я узнаю несколько анатомических частей, в основном мужских. Руки. Руки с напряжёнными мышцами. Губы. Глаза.
Чувствую присутствие Роберта позади меня, и продолжаю листать рисунки, пока один не привлекает моё внимание.
Рассматривая, я поднимаю его.
— Это Джейк, — подтверждает он.
В горле затягивается узел. Дрожащими пальцами я провожу по правому нижнему углу, где переплетаются инициалы «Д.А.», образуя замысловатую гербовую лилию.
— Это подпись моей сестры.
Раздаётся скрип ступеней, и на мгновение я опасаюсь, что это Джейк. Но Рулз подаёт сигнал, чтобы я успокоилась.
— Джо проверяет, пуст ли дом.
Я так сосредоточилась на рисунках, что даже не заметила, как он вошёл. По звукам, которые слышу, понимаю, что он роется в ванной и шкафах.
Рулз опускается на колени рядом со мной.
— Хочешь сказать, это сделала она?
Я так потрясена, что не могу говорить, только киваю. Искусство обнажает чувства тех, кто ему предаётся. Когда я нашла в квартире Джилли рисунок с кольцом на руке Рулза, я сразу поняла, что встреча с ним напугала её.
Но то, как она нарисовала Джейка….
Я просматриваю рисунок. В отличие от других набросков, линии мягкие, детали лица настолько точные, что создаётся впечатление, будто этот огромный мужчина с голой грудью, татуировками и расстёгнутыми джинсами вот-вот сойдёт с бумаги. Он сидит в том же кресле, под которым я нашла листы. Поза — короля или, возможно, бога.