У Бейли округляются глаза. Наконец, он улавливает вой сирен. Полицейские машины ещё далеко, но они скоро будут здесь. Я оставил ворота и дверь открытыми для них.
— На твоём месте я бы опустил пистолет.
Запаниковав, Бейли пытается сбежать. Я набрасываюсь на него и заставляю бросить оружие. Пока мы катаемся по полу, мать отталкивает пистолет подальше. Я бросаюсь на Бейли с ударом, на который он быстро отвечает не менее мощным хуком.
Он старше меня на двадцать лет, но гораздо крупнее. Ему удаётся поменять наши позиции и обхватить меня руками за шею. Мать нападает на Бейли, но она такая худая, что он сбивает её с ног ударом тыльной стороной руки.
Видя, как она лежит на полу, во мне что-то срабатывает. Я бью его коленом так сильно, что Бейли вынужден отпустить меня. Он поворачивается к матери, но она уже не одна.
Готовый защитить, перед ней встаю я.
У Бейли кривиться рот.
— Я должен был убить тебя в ту ночь, когда убил твоего отца.
— Так это был ты? — задавая вопрос, я странно спокоен. Как в ту ночь, когда позвонил Оливии и шантажировал её, зная, что она у меня в кулаке.
— Да. Это сделал я.
Тяжесть, давившая на меня последние пятнадцать лет, рушится. Я глубоко вдыхаю.
— Я погублю тебя.
Это не угроза, а факт.
Шины колёс скользят по подъездной дорожке.
Неожиданно Бейли смеётся.
— Я выйду раньше, чем ты думаешь. Может быть, уже завтра утром.
— Всё пойдёт не так, как предполагаешь. Твоё дело не поручат ни одному из копов, знакомых тебе. — Я вычислил тех, кого он попросил быстро закрыть расследование по делу отца, Бернса и сестры Шэрон. — Ты обнаружишь, что я тоже способен оказывать давление, если захочу.
Мне потребовалось время, но в конце концов я понял: в ночь смерти отца не мать заставила полицию закрыть его дело, а Бейли.
— Я заберу тебя с собой, — угрожает мне. — Ты понял?
Когда полицейские входят в кабинет, я обнимаю маму и шепчу ей, чтобы она не волновалась. У меня тоже есть свои скелеты, но в отличие от Бейли я не одинок.
И никогда не был.
— Я больше никогда не позволю ему приблизиться к тебе, — обещаю маме. Я должен ей это. Я не понимал, как ей было плохо с отцом, или то, что Бейли шантажирует её. Я позволил своим подозрениям разлучить нас, вместо того чтобы поддержать маму в трудную минуту.
Она же всегда ставила меня на первое место.
«Твоя мать произвела на меня впечатление сильной, решительной женщины. Если бы она хотела покончить с ним, она бы нашла способ».
Я беру маму за плечи и, отстранившись, заглядываю ей в глаза.
— Ты сделала это ради меня, не так ли?
Она смотрит на меня в замешательстве.
— Была с Бейли, я имею в виду.
Я вижу, как её глаза затуманиваются, а голос понижается до шёпота.
— Он убил твоего отца. Если бы я сопротивлялась, он…
Её тело содрогается, а я снова обнимаю хрупкое тело.
— Всё будет хорошо, мама.
— Мне так жаль. — Она цепляется за мою рубашку, удерживая меня. — Я думала, что та женщина шантажирует тебя и пытается причинить тебе боль, поэтому я попросила Бейли помочь. Я не хотела потерять тебя…
— И ты не потеряешь меня.
Она улыбается мне. Робкой, но искренней улыбкой. Мама собирается что-то сказать, когда мой мобильный начинает звонить.
— Это она?
Мне не нужно смотреть на дисплей, чтобы узнать.
— Да.
— Я бы хотела познакомиться с ней однажды.
При мысли о том, что Шэрон и мать находятся в одной комнате, у меня сжимается в груди. Не потому, что я боюсь этого. А потому что был бы совсем не против.
— Она имеет большое значение для меня.
— В таком случае держись за неё.
Я отстраняюсь с улыбкой и принимаю звонок.
— Привет.
— Ты в порядке?
Я бросаю взгляд на маму. К ней подошёл полицейский и предложил свою куртку.
— Теперь да.
С её губ срывается вздох, который звучит музыкой для моих ушей. Сегодня Шэрон сделала нечто исключительное: она не просто помогла мне разобраться с нерешёнными вопросами из моего прошлого. Она доверяла мне и поддерживала без вопросов и ничего не прося взамен.
— Я в большом долгу перед тобой.
— Роберт, я…
— Я найду твою сестру. — Я уже обещал ей, но чувствую необходимость повторить. — И не потому, что ты спасла жизнь моей матери или помогла мне, а ради тебя.
Я знаю, что пока Шэрон не найдёт сестру, ей всегда будет чего-то не хватать. Последние пятнадцать лет я чувствовал себя получеловеком. Пока не появилась она.