Поэтому он вызвал Бейли.
Не знаю, что именно произошло между ними. В ту ночь я нервничала, поэтому, как только они начали спорить, я приняла снотворное и легла в постель. Когда проснулась, Роберта рядом со мной не было. Я услышала звук упавшей на пол бутылки, и спустилась в кабинет, где нашла сына на теле мужа.
Когда полиция спросила меня, кто видел моего мужа последним, и Бейли явился в комнату для допросов, заявив, что я буду говорить только в присутствии своего адвоката, я испугалась и солгала.
Он же, напротив, улыбнулся.
— Я никогда не просила тебя убивать Роберта.
— Но ты танцевала на его могиле. А потом, вместо того чтобы прийти ко мне, предложила свои прелести Доусону.
Да, именно так я и поступила. Я трахнула его партнёра, потому что, умолчав факт, что Бейли и Роберт поссорились в день его смерти, я боялась, что Бейли захочет продолжить нашу историю с того места, на котором мы остановились.
Сын обвинил меня в том, что я трахаюсь с Доусоном из интереса. В каком-то смысле он был прав, только я не хотела никаких наследственных преимуществ; я хотела держать подальше человека, который, как я боялась, убил моего мужа и инсценировал его самоубийство.
— Всё кончено, Брайан.
Не понимаю, откуда взялась смелость, но я говорю это.
А потом всё происходит быстро. Бейли добирается до меня, хватает за руку и швыряет на стол. Я чувствую, как что-то острое царапает грудь, возможно, нож для писем. Но не успеваю ничего осознать и подумать, как защищаться, потому что к моему виску прижимается ствол пистолета.
Внутри я думаю о том, чтобы закричать, но у меня не получается издать даже звук. Я не могу не задаться вопросом, чувствовал ли перед смертью Роберт такую же беспомощность, как и я.
Я слышу звук разрывающейся ткани. Золотые цепочки, сплетённые на спине платья, сползают вниз по моим рукам, свисая с ткани, которую Бейли порвал руками.
Его холодные пальцы касаются моей кожи; мне они не нравятся. У него едва заметно учащается дыхание. Он наклоняется ко мне и зло шепчет в ухо.
— Ты не можешь закончить то, что ещё не началось.
Ужас, что он хочет изнасиловать меня, сжимает горло.
На мгновение я испугалась, что так он и сделает. Но Бейли снова берёт меня за руку и поднимает. Улыбаясь, он поворачивает меня к себе. По бокам платья свисают золотые цепочки, отягощая платье и делая моё декольте ещё более глубоким.
Мне холодно. И страшно.
Но когда он касается моего лица и поправляет выбившиеся из причёски волосы, я не могу пошевелиться.
— Не делай такое лицо, Бренда. Сегодня особенный вечер: твой сын только что подписал контракт на миллион долларов. Разве ты не гордишься этим?
Моё сердце падает в пустоту.
— Он не имеет к этому никакого отношения. Какие бы дела ни связывали нас с тобой, ты не должен вмешивать сына!
Он склоняет голову набок, его взгляд становится притворно скорбным.
— Боюсь, я не могу этого сделать. Знаешь, сегодня вечером он попросил меня помочь ему разобраться с делами и быть с ним рядом так близко, как отец, которого у него забрали. — Он довольно смеётся. — Я поклялся, что буду прикрывать его спину, и он поблагодарил меня. У него такая же улыбка, как у Роберта, ты заметила? Как бы мне ни было неприятно это признавать, он на самом деле очень похож на него… И он ловит каждое моё слово.
Не нужно обладать особыми способностями, чтобы понять, — Бейли мне угрожает. Если я не дам ему желаемое, он уничтожит моего сына. Несмотря на узел, затягивающийся в горле, я нахожу в себе силы спросить его.
— Чего ты хочешь, Брайан?
Он делает шаг назад. Его руки перестают касаться меня, но глаза не отпускают.
— Я хотел доказать, что я лучше Роберта. — Хотел. Прошедшее время. — Но после его смерти я понял, что хочу чего-то большего.
— Что?
— Всё, что ему принадлежало.
Его компанию. Его сына. Его жену.
Бейли уже получил место в совете директоров Rules Corporation и доверие Роберта.
Ему осталось лишь заполучить меня.
Если я подыграю ему, то он не будет гадить.
Если я удовлетворю его похоть, он не тронет моего сына.
Как бы отвратительно мне это ни казалось, я опускаюсь на колени у его ног и расстёгиваю брюки. Ради интереса я трахалась с мужчинами намного уродливее и старше Бейли. Я беру его член в руку, а потом в рот, повторяя себе, что это не насилие, а мой выбор.
Однако пистолет, из которого он убил мужа, пока в его руках. Он удерживает оружие и когда начинает стонать, и когда поворачивает меня, чтобы трахнуть сзади, и когда достигает оргазма, опустошая себя внутри меня.
Бейли вытирает себя о моё платье, извлекает магазин из оружия и бросает рядом с моим лицом. Я не двигаюсь, пока не слышу, как закрывается дверь и заводится его машина.
Тогда бегу в ванную комнату и меня выворачивает в унитаз.
Как бы я хотела ошибиться.
Хотелось бы, чтобы всё было по-другому.
Но я знаю, что это только начало.
Глава 27
Роберт
Сиэтл, наши дни
«Одержимость».
Это слово используют и знают все, но лишь немногие имеют несчастье постичь его в самом буквальном смысле. Когда Шэрон показывает мне более скрытую сторону Бейли, позволяя читать фрагменты электронных писем и сообщений, которыми он обменивался с матерью, я не перестаю удивляться, как я это пропустил.
— Десять лет, — выдыхаю я. — Он держит её в кулаке больше десяти лет, и она позволила ему такое.
— Должна быть причина, — говорит мне Шэрон. — Твоя мать произвела на меня впечатление сильной, решительной женщины. Если бы она хотела покончить с ним, она бы нашла способ.
— Ты не знаешь Бейли…
«Мужчины способны на всё, если у них есть твёрдая решимость».
Я растираю лицо, удивляясь, как, чёрт возьми, пропустил все эти знаки. Неоправданную привязанность Бейли. Постоянство, с которым мать появлялась в те моменты, когда я больше всего в ней нуждался. Мне всегда было интересно, откуда она всё обо мне знает. Бейли предавал меня. Не для того, чтобы причинить мне боль.
Чтобы иметь её. Чтобы удерживать её в кулаке.
— Что ты собираешься делать?
Я не сразу понимаю, что Шэрон задала мне вопрос. Перевожу дыхание, пытаясь собраться. У меня никогда не было проблем с принятием решений, но сейчас я испытываю сильную вовлечённость, чтобы правильно оценить ситуацию.
— Можешь сказать, где Бейли? — спрашиваю, стискивая зубы.
Шэрон приносит из спальни свой ноутбук и начинает вводить длинный ряд команд. Я сбиваюсь со счёта страниц, которые открываются и закрываются, и правил, которые она нарушает. В какой-то момент Шэрон издаёт странный звук, похожий на всхлип.
— Что происходит?
— Я нашла его.
— Где он?
— В доме твоей матери.
Я пытаюсь встать, но она останавливает меня.
— Сейчас не время действовать необдуманно.
Я зол, да. Но не настолько, чтобы забыть, кто такой Бейли. У него хватило терпения дождаться смерти отца, чтобы сблизиться с матерью. Он годами твердил мне, что любит меня и я для него как сын.
Всё это ложь.
Я обхватываю ладонями лицо Шэрон и смотрю ей прямо в глаза.
— В своей жизни я совершил много ошибок, но я никогда не был безрассудным… Кроме как с тобой. — Смотрю на её губы. Мне хочется поцеловать их, но я сдерживаюсь. — У меня есть план, так что оставайся здесь и держи мобильный включённым. Я всё объясню по дороге.
***
Я не был дома пятнадцать лет. В последний раз, когда был здесь, я застукал мать с Доусоном и поклялся себе, что больше никогда не ступлю на эту землю. Обещание своё я сдержал. Убеждённый, что, оставив позади это место, я смогу забыть и все плохие воспоминания, связанные с ним.