На какую-то долю секунды король застыл; лицо его, искаженное изумлением, без ауры, было чисто человеческим; и тут трон покачнулся и упал на пол с раскатистым грохотом. Одновременно с этим погасли огни во всем дворце.
Посреди визга, шума и смятения раздавался рев Виениса:
— Огня! Огня!
Расшвыривая толпу направо и налево, он пробился к двери. Во мраке отовсюду сбегалась дворцовая стража.
Откуда-то в бальный зал принесли факелы, которые предполагалось использовать после коронации в гигантском шествии по улицам города. В зале сгрудились стражники со светильниками — голубыми, зелеными и красными; необычное освещение озаряло напуганные, смятенные лица.
— Опасности нет, — кричал Виенис. — Займите свои места. Энергию сейчас же подключат.
Он повернулся к капитану стражи, который угрюмо дожидался, пока на него обратят внимание.
— В чем дело, капитан?
— Ваше высочество, — последовал незамедлительный ответ, — дворец окружен горожанами.
— Чего они хотят? — зарычал Виенис.
— Их возглавляет жрец. Он опознан — это Верховный Жрец Поли Верисоф. Он требует немедленного освобождения мэра Сальвора Хардина и прекращения военных действий против Установления, — рапорт был сделан невыразительным офицерским тоном, но глаза капитана бегали.
Виенис закричал:
— Если кто-нибудь из черни попытается миновать дворцовые ворота, продырявьте его бластерами. Пока больше ничего. Пусть воют! Завтра мы передадим сообщение.
Факелы к этому времени были розданы, и бальный зал снова осветился. Виенис поспешил к трону, все еще стоявшему у окна, и подтащил к себе потрясенного, белого как воск Лепольда.
— Пошли со мной.
Он бросил взгляд за окно. Город был совершенно темен. Снизу доносились хриплые, смятенные вопли толпы. Только в правой стороне, где стоял Арголидский храм, сохранялось освещение. Виенис выругался и повлек короля за собой.
Он ворвался в свои покои, за ним — пятеро стражников. Сзади, вытаращив глаза, следовал Лепольд, напуганный до потери дара речи.
— Хардин, — сказал Виенис охрипшим голосом, — вы играете с силами, слишком серьезными для вас.
Мэр проигнорировал его. Озаренный жемчужным светом карманной атомной лампы на боку, он продолжал спокойно сидеть со слегка ироничной улыбкой на лице.
— Доброе утро, ваше величество, — сказал он Лепольду. — Поздравляю вас с коронацией.
— Хардин, — вновь завопил Виенис, — прикажите вашим жрецам вернуться к своим обязанностям.
Хардин поднял холодный взгляд.
— Прикажите им сами, Виенис, и увидите, кто играет со слишком большими силами, и для кого они слишком серьезные. В данное время на Анакреоне не вращается ни одно колесо. Свет не горит нигде, за исключением храмов. Нигде не течет ни капли воды, кроме как в храмах. На зимней стороне планеты нет ни единой калории тепла, кроме как в храмах. Больницы не принимают пациентов. Энергостанции остановлены. Все корабли пришвартованы. Если вам это не нравится, Виенис, вы сами можете приказать жрецам вернуться к своему делу. Я не желаю делать этого.
— Клянусь Космосом, Хардин, я это сделаю. Если пришла пора выкладывать карты на стол, пусть так и будет. Мы увидим, смогут ли ваши жрецы противостоять армии. Этой же ночью все храмы на планете будут заняты войсками.
— Отлично, но как вы собираетесь отдавать им приказы? Все линии связи на планете отключены. Вы увидите, что не работает ни радио, ни гиперсвязь. В сущности, единственное работающее устройство связи на всей планете — кроме храмов, конечно — это телевизор в данной комнате, да и тот я настроил только на прием.
Виенис отчаянно ловил воздух, а Хардин продолжал:
— Если желаете, можете приказать вашей армии захватить Арголидский храм прямо рядом с дворцом, и затем использовать его ультраволновые установки, чтобы связаться с прочими частями планеты. Но в таком случае, боюсь, военный контингент будет разорван на куски толпой: и кто же тогда будет защищать ваш дворец, Виенис? И ваши жизни, Виенис?
Виенис прохрипел:
— А пошли вы к черту, Хардин. Мы сможем продержаться. Мы дождемся дня. Пусть толпа воет, и пусть отключится энергия, но мы продержимся. А когда придет известие, что Установление захвачено, ваша бесценная толпа поймет, на каком вакууме основана ее религия, и она покинет ваших жрецов и обратится против них. Я уступаю вам лишь до завтрашнего полудня, Хардин, ибо вы можете отключить энергию на Анакреоне, но вы не остановите моего флота, — его голос ликующе каркнул. — Они на пути, Хардин, во главе с огромным крейсером, который вы сами приказали починить.