— На Аскону? Почему бы это?
— Они арестовали одного из торговцев. Но об этом помалкивай.
Физиономия Горма передернулась от гнева.
— Арестовали! Это же нарушение Конвенции.
— Равно как и вмешательство во внутреннюю политику.
— Ого! Так вот что он выкинул? — Горм призадумался. — Кто этот торговец? Я его знаю?
— Нет! — резко сказал Пониетс, и Горм, поняв намек, больше не задавал вопросов.
Пониетс встал, уныло разглядывая экран. Он пробормотал несколько крепких выражений относительно той части туманной Линзы, что составляла тело Галактики, а затем громко произнес:
— Проклятущая история! Я здорово отстал от квоты.
На Горма вдруг снизошло озарение:
— Послушай, дружище, а ведь Аскона-то — закрытая зона.
— Вот именно. Там не продашь и перочинного ножа. Они не покупают атомных изделий никакого рода. С моей дохлой квотой отправляться туда убийственно.
— Не можешь отвертеться?
Пониетс с отсутствующим видом покачал головой.
— Я знаю этого парня. Не могу бросить друга. Что ж! Я в руках Галактического Духа и радостно иду по указанному им пути.
Горм спросил смущенно:
— Чего?
Пониетс взглянул на него и коротко рассмеялся.
— Я забыл. Ты же никогда ни читал "Благость Духа"?
— Даже не слышал об этакой книге, — отрезал Горм.
— Слышал бы, если бы получил религиозное образование.
— Религиозное образование? Жреческое? — Горм был глубоко шокирован.
— Ну да. Это мой черный позор и тайна. Но преподобные отцы меня не стерпели. Они выгнали меня по причинам, достаточным, чтобы способствовать получению светского образования на Установлении. Но слушай, мне пора отсюда сматываться. Как твоя квота в этом году?
Горм раздавил сигарету и поправил свою шапочку.
— Сейчас отправляюсь с последним грузом. Я ее выполнил.
— Везунчик, — признал Пониетс.
Еще долгое время после того, как Лес Горм отбыл, Пониетс неподвижно сидел в раздумье.
Значит, Эскель Горов был на Асконе — и к тому же в тюрьме!
Это было худо! В сущности, еще хуже, чем могло показаться на первый взгляд. Одно дело — излагать разбавленную версию всей истории любопытному мальчишке, чтобы спровадить его поскорее. Совсем другое — столкнуться с правдой самому.
Ибо Лиммар Пониетс являлся одним из тех немногих, которым было известно, что Старший Купец Эскель Горов вообще не торговец, а совсем наоборот, агент Установления!
2.
Две недели миновали! Две недели — впустую.
Неделя, чтобы достичь Асконы, у самых дальних границ которой ему наперехват отовсюду ринулись бдительные боевые корабли. Какой бы системой обнаружения они ни обладали, работала она неплохо.
Они неспешно двигались бок о бок с ним, не подавая сигналов, поддерживая дистанцию и явно указывая ему направление к центральному светилу Асконы.
При необходимости Пониетс мог бы справиться с ними. Корабли эти были оставлены ушедшей в небытие Галактической Империей и представляли собой спортивные яхты, а не военные звездолеты; без атомного оружия они были всего лишь игрушечными и бессильными эллипсоидами. Но Эскель Горов находился в их руках, а Горов не из тех заложников, которых можно терять. Асконийцы, должно быть, тоже знали это.
А затем другая неделя — неделя, чтобы прорваться с неимоверными сложностями сквозь тучи младших чиновников, образующие буфер между Великим Мастером и внешним миром. Каждого подсекретаришку нужно было умаслить, удовлетворив его неуемное тщеславие. Каждый нуждался в тщательных и тошнотворных уговорах, чтобы поставить свою роскошную подпись, служившую тропой к чиновнику на один ранг выше.
Впервые Пониетс обнаружил, что его удостоверение купца бесполезно.
И вот, наконец, по истечении двух недель наступил момент, когда Пониетс оказался у резной двери, по сторонам которой стояла стража, а за ней находился Великий Мастер.
Горов все еще был в плену, а груз Пониетса бесполезно пылился в отсеках его корабля.
Великий Мастер оказался маленьким человечком с лысеющей головой и сильно морщинистым лицом; его тело казалось наглухо придавленным огромным, блестящим меховым воротником.
Пальцы его шевельнулись, и шеренга вооруженных людей подалась в стороны, освободив проход, по которому Пониетс прошествовал к подножию Государственного Кресла.
— Помолчите, — отрезал Великий Мастер, и раскрывшиеся было губы Пониетса плотно сжались.
— Так-то лучше, — правитель Асконы явно расслабился. — Я не выношу бесполезной болтовни. Вы не в состоянии угрожать, а я не терплю лести. Нет места и для жалоб на оскорбление. Я потерял счет тому, сколько раз вас, бродяг, предупреждали, что ваши дьявольские машины не нужны Асконе.