Он вышел в центр площади. Плиты тут были неровными, в них образовались выбоинки от оружия и протертости там, где наиболее рьяные ученики во время постоянных тренировок успели протоптать свои следы в камне. Сухмет рассказывал, что на Востоке есть монастыри, где ученики за пятьдесят-семьдесят лет вытаптывают след в твердейших гранитных плитах. Судя по всему, в Лотарии это происходило быстрее.
— Хо! — закричал Стак. Теперь он был тут командиром, потому что Лотар стал противником для всех.
Желтоголовый осмотрелся. Вокруг него стояли восемь человек, трое атаковали, но не совсем синхронно. Он отбил одну атаку сзади, а две атаки просто опередил. Двое орденцев покатились по плитам, один присел, зажимая пробитую брюшину.
«Они чересчур мягкие, — решил Лотар. — Впрочем, это могла быть и хитрость».
Места выбывших заняли трое других. Снова атака, на этот раз с четырёх сторон, два удара у атакующих даже прошли. Лотар встретил одного согнутой в колене ногой, а второго просто захватил руками. Пока двое тяжело задетых орденцев отползали в сторону, он расправился с тем, кого захватил в клещи. Фактически он вынул из суставной сумки плечо. Но для себя он обозначил и смертельный удар в висок, чтобы у мальчишки не было сомнений на свой счёт в будущем. Возможно, это поможет ему спасти жизнь в настоящем поединке.
Потом началось что-то невообразимое. Лотара атаковали по-настоящему, уже не надеясь сразу вырубить, а просто стараясь достать. И доставали, конечно. Минуты через три он был уже избит так, что кровь из носа залила грудь, кость на правой ноге оказалась сломанной у ступни, и её пришлось на ходу заращивать, а левую руку дважды выбили ударом снизу в подмышечную впадину.
Желтоголовый поймал себя на том, что слабеет. Слишком быстро, решил он, теперь, чтобы спастись, следует атаковать. Он бросился в атаку, оставив троих без сознания, и вдруг обнаружил, что резервы у орденцев тоже кончились. Вокруг него стояли — по классической схеме — десять бойцов, и их больше некому было менять. Остальные выбыли. «Скоро можно будет передохнуть, — решил Лотар. — Кто бы ни победил».
Но получилось по-иному. Его сломал Стак. В паре с десятником Скреполом, одним из самых свежих орденцев, он так точно и быстро атаковал ноги Лотара, что Непобедимый пропустил чувствительный удар с внутренней стороны колена, а когда понял, что у него сломан мениск, было уже поздно. Атака орденцев превратилась в ураган, и в конце концов Лотара распяли на земле, причём каждую его руку и ногу контролировал один из противников, а шею удушающим приёмом зажал сам Стак. Всё было кончено, он проиграл.
— Всё, — разлепил разбитые губы Лотар, — признаю, вы выиграли.
Его освободили, он сел. Ребята, которые ещё могли шевелиться, подтягивались к месту последней схватки. Пятерым бедолагам, которые ещё не пришли в себя, пытались помочь кандидаты в Орден и несколько самых продвинутых учеников из академии.
Лотар посмотрел на Стака:
— А ты выжил, поздравляю. Пару раз я предполагал расправиться с тобой, чтобы лишить нападение организованности.
Стак кивнул. На его неулыбчивой физиономии появилась гримаса понимания и сарказма.
— Это было слишком заметно, Учитель.
Лотар посмотрел на склонившиеся над ним потные, усталые лица.
— Вы все молодцы. Я не ожидал от вас такой прыти.
Опристак, другой десятник, мастер боя на шестах, хмыкнул:
— Глядя на твою разминку, Учитель, мы думали, что победа нам обеспечена меньшими потерями. Если бы ты работал в полную силу…
— Я работал в полную. — Наконец Лотар решился задать главный вопрос, отбросив самолюбие: — Стак, ребята, я так плох?
Они были орденцами и не привыкли хвалить просто так. И Стак ответил за всех:
— Ещё полгода назад мы бы тебя не одолели. Учитель, ты слишком много времени проводил за столом. Ты стал… — Он подумал, потом твёрдо закончил: — Администратором.
Лотар кивнул:
— Ну что же, будем утешаться тем, что лучше всего, как всегда, тренирует противник. — Он протянул руку Бородулу, одному из лучших стрелков и метателю всего, что могло стрелять или быть брошенным. Тот поднял его. Да, мениск был раздроблен в порошок. — А он у нас на этот раз очень опасный.
Ребят растолкал Рубос. Он уже понял, что тут произошло, и выглядел мрачным.