— Что за груз?
— Масло, немного соли, селитра и какой-то серый порошок, о котором никто ничего не знает.
— Масло и селитра, — сказал один из цахоров, — не очень разумное сочетание в одном трюме.
Лотар самодовольно ухмыльнулся:
— А у нас два трюма. Так что никакого опасного соседства, всё тип-топ, как я уже и сказал, господа хорошие.
— Он мне не нравится, — вдруг сказал один из цахоров на внутреннем языке. — Слишком быстрый, чересчур смышлёный.
Лотар даже удивился, насколько отчётливо он услышал их тягучую внутреннюю речь, когда находился близко от Капюшонов.
— Да, — беззвучно ответил ему другой, поглядывая в сторону стойки, — он мне тоже кажется чересчур ловким, но среди моряков таких немало. Работа, понимаешь, требует.
Теперь нужно было сделать так, чтобы заставить их добираться до Западного континента только на этом корабле и только с этим экипажем. Правда, трюк был рискованным, но всё сейчас было риском, и немалым.
— Как же ты шаркута увидел? — спросил Сувос. — Здесь не очень светло…
Лотар снова хмыкнул:
— Сам удивляюсь. Проходил мимо, не думал ни о чём, как вдруг увидел, и раз… Даже понять не успел, а он уже на ноже. Но с шаркутом только так и надо. Промедлишь — и каюк.
— Как этот паук тут вообще оказался? — мысленно спросил самый молодой цахор. Его речь была довольно невнятной, он даже слегка рисовался тем, как свободно использует ментальное общение.
— Может, с собой привезли? — так же на внутреннем языке ответил ему тот, с которого Лотар снял паука.
Желтоголовый вздохнул:
— Ну ладно, я пойду. А то вы всё шепчетесь…
Договорить он не успел. Сувос наклонился к нему через стол и схватил за отворот куртки:
— Ты слышишь внутреннюю речь?
Лотар посмотрел на него без страха:
— Конечно, слышу. Да я уверен, многие вас бы услышали, ведь маги тоже из людей берутся. Я и сам люблю такие фокусы. — Он помедлил, потом внезапно спросил, словно бы решившись: — А меня не научите?
Сувос отпустил Лотарову куртку, откинулся назад. Если бы он был человеком, он бы, наверное, рассмеялся. Но он не был человеком. И Лотар тут же почувствовал густой, как кипящая смола, поток внимания, исследующий его сознание.
Как Сухмет и предвидел, это был Сувос, самый поднаторевший в таких вещах. Он прошёлся по поверхности всего, что Лотару заложил Сухмет, а было там немало, целая вымышленная биография. Правда, с провалами. Чтобы мотивировать эти провалы, Сухмет придумал отличную штуку — увлечение опиумом. У наркоманов ведь стёрты некоторые участки мировосприятия, и это было наилучшей маскировкой. По мнению Сухмета, это должно было помочь. И в самом деле помогло.
Сувос вдруг спросил со странной смесью презрения и удивления:
— Давно балуешься опиумом?
Фальшивый Анджи смутился:
— Откуда ты знаешь? Я вроде не говорил?
— Отвечай, — сдержанно попросил самый молодой цахор.
— С детства. Но сейчас деньги стал копить, балуюсь, лишь когда невмоготу.
— Понятно, — кивнул Сувос. — Ладно, расскажи о своём «Спирадоне».
— Капитан у нас классный, известен во всех этих морях. Ингли, может, слыхали? — Ему никто не ответил. — Если вы интересуетесь насчёт пассажиров, то у нас как раз никого сейчас нет. Но Ингли идёт на Шонмор, это такой островок в стороне Западного континента, поэтому, если нам не по дороге, ничего не выйдет.
Сувос уже принял решение, и главным в его выборе был странный факт, что этот Анджи, по виду лох лохом, непонятным образом слышал их тайную речь. Теперь упустить его было невозможно. А почему бы не совместить это и другое, более важное, дело?
Он спросил, поднимаясь из-за стола:
— Команда большая?
— Так вся команда, почитай, за тем столом собралась, — мотнул головой Лотар.
Сувос быстро оглядел сидящих там людей, покривил губы.
— Нам подходит. Веди. Где вы ошвартованы?
— Пошли, конечно, — согласился Лотар, жадными глазами проследив, как один из цахоров кидает на стол пять больших серебряных монет, за которые в этом кабаке можно было гулять немалой компанией целый вечер. — Только знаете, Ингли на всю округу известен тем, что берёт самую высокую плату, но обслуживает по первому разряду. А вы сколько за проезд заплатите?
Его болтовня уже стала надоедать Сувосу.
— Заплатим тоже по первому. Веди.
ГЛАВА 16
Море было жёлтым, как латунь. На его плавно колышущейся поверхности, казалось, не могло возникнуть ни одной складки, ни одной волны, только выглаженные до изумительного блеска мерные вздымания и опускания. Иногда на воде вспыхивал блик солнышка, начинающего уже клониться к западу. Лотар жмурился, но эти блики ему очень нравились. В них было столько затаённого веселья, что хотелось петь.