Потом Ди соскользнул со своего неудобного на вид сиденья, посмотрел на Киноза и замкнул рубильник.
Удар молнии заставил дрогнуть, казалось, всю башню до основания. Но основной разряд молний пришёлся по Кинозу. Как Ди с Вафрашем это сделал, Лотар точно не знал, он лишь подозревал, что всё дело в том, что самое близкое расстояние между потолком, обшитым металлическими полосами, и полом, целиком сделанным из медного листа, проходит именно через тело Киноза. И будет проходить в любой точке комнаты, куда бы летающий охотник на путников ни попытался забиться.
Киноз завизжал, от этого визга заложило уши даже у Лотара, который находился на значительном расстоянии от Малой сигнальной, а потом рухнул на пол, сложив крылья. В комнате запахло палёным и отвратительным потом Киноза. Но на Ди это не произвело ровным счётом никакого впечатления.
Он проскользнул в оставленное для него в решётке отверстие, подошёл к бесчувственному Кинозу, на ходу вынимая из-за пояса пассатижи, занятые, должно быть, в мастерской Вафраша, захватил один коготь на тяжёлой и грубой, как корень могучего дерева, лапе Киноза, дёрнул и… коготь оказался у него в клещах. Небрежно взмахнув, Ди швырнул коготь на свою сторону помещения башни, отгороженную от той, где находился Киноз, решёткой, и захватил второй.
От нового рывка Киноз заворчал, поднял голову. Но он был ещё слишком слаб, чтобы действовать быстро, и Ди выскользнул из ловушки для демона, прежде чем тот сообразил, что с ним происходит. Когда же Киноз поднялся, фой был уже в безопасности и снова размыкал рубильник на стене.
Киноз посмотрел на руку без двух когтей и завыл так, что Ди зажал уши. Но и от этой напасти у хитрого фоя было кое-что приготовлено. Прежде чем сесть на свою педальную машинку, Ди подошёл к окну, вытащил из кучи разных мелочей, сваленных на подоконнике, повязку с плотными ватными наушниками, пристроил её на голову и отправился продолжать своё дело.
Лотар усмехнулся. Так, тут всё в порядке. С каждым разом Киноз будет всё слабее, и наконец наступит момент, когда Ди его прикончит. Если, разумеется, не совершит ошибку и не попадётся. Но, кажется, фой не из тех, кто ошибается.
Его соображение вдруг поддержал Сухмет, который тихонько подошёл сзади, не выпуская посоха Гурама из рук.
— Я думаю, господин мой, если мы переживём этот день, сделаю из него своего ученика. Отличный малый.
Лотар решил, это будет закономерно, а так как его одобрения никто не спрашивал, подтвердил по-своему:
— Неплохо, Сухмет, что ты думаешь о будущем.
Восточник улыбнулся тактичным словам Желтоголового и кивнул головой на фойский манер.
— А ты, господин мой, с каждым днём всё больше становишься похож на фоя. Вот только кивать никак не научишься. А это, я думаю, и есть самая суть их цивилизации.
Именно в этот момент над сигнальной башней раздался несильный хлопок, и Лотар ощутил, что в его сознании медленно, но уверенно всплывает звон колокольчиков. Да, появление Киноза было не случайным, штурм Лотарии начался.
ГЛАВА 24
Лотар стоял на площади перед детинцем и пытался определить, что происходит. К его сожалению, Сухмет был ещё слаб, чтобы растрачиваться на такую мелочь, как определение точки нападения, и он пытался справиться самостоятельно. Определить пока не удавалось, он ничего не чувствовал. Ничего абсолютно.
Он ещё раз посмотрел на сигнальную башню. Мало куда-то исчезла из наблюдательных проёмов, а жаль. Могла бы показать жестом, что происходит, если уж он не сумел считать всё из её сознания.
Орденцы вдруг выскочили из казармы, застёгивая на ходу амуницию, все были готовы почти одновременно, словно такую боевую тревогу Лотар разучивал с ними все последние годы. И вдруг Желтоголовый понял, почему они действовали так слаженно. Все, даже Стак, находились под несильным воздействием крэкса. Лотар посмотрел на Сухмета:
— Через полчаса крэкс начнёт замедлять, а не ускорять их движения, а ещё через пару часов они повалятся без сил. Не говоря уже о том, что привыкание…
— В любом случае это лучше, чем быть исполосованным мечами цахоров. — Напряжённое, всё ещё усталое лицо Сухмета дрогнуло — он был испуган, по-настоящему испуган, и лишь сейчас дал это понять. — А тем ребятам, которые выживут, я самолично вытравлю привыкание к зелью, если будет необходимо, обещаю.