Молодой человек, не оглядываясь, открыл дверь.
– Аркаша! – воскликнула Ангелина Петровна.
Аркаша вышел, аккуратно прикрыв дверь за собой.
Ангелина Петровна схватила VERTU со стола, шагнула к двери, передумала, нажала на кнопку интеркома.
– Это Ангелина Петровна. Пусть охрана на секундочку удержит Аркадия, он оставил у меня свой телефон, пришлите кого-нибудь, чтобы я передала. Спасибо.
Она села за стол и закурила сигарету. Тонкую сигарету на длинном мундштуке.
В дверь постучали, и почти сразу же она распахнулась.
Женщина, одних с Ангелиной Петровной лет, в джинсах, низко надвинутой на глаза кепке, с добрыми глазами и слегка курносым носом.
– Я встретила внизу Аркашу, он был чем-то так возмущен!
Она подошла к Ангелине Петровне и поцеловала ее.
.– Ты же знаешь Аркашу. Вечно оскорбленное самолюбие. Теперь он хочет квартиру в Майами. Даже не знаю, что выше – его запросы или его самолюбие. Или одно зависит от другого.
– В Майами? А ты что?
– А я что? Отправить Аркашу в Майами и получить взамен гомосексуалиста? Ир! Ты посмотри на него, он же не отобьется от местных гомиков! А если еще более-менее симпатичный будет и богатый… Все! Прощай, Ар-каша. Ну, ладно. Ты как?
Ирина сняла кепку, и неожиданно длинные каштановые волосы тяжелой копной опустились ей на плечи.
– Нормально. Пете вроде полегче. Даже фруктов попросил у меня сегодня. Завтра привезу.
– Да-да, я смотрела его. Ремиссия вроде прошла.
– Завтра будет времени побольше, у меня съемки отменили, пойдем с Петей погуляем.
– А почему отменили?
– Натуру меняют. Или пленка закончилась. Или деньги. Знаешь, как в кино…
– Не знаю, – засмеялась Ангелина Петровна, – у меня тут свое кино. И свои актрисы.
– Да, – вздохнула Ирина. Грустно.
– Ладно. Извини. Видела тебя в последнем «ТВ-парке». Такая красотка!
– Да ладно тебе! Красотка… Они совсем уже зажелтели. Все только разнюхивали, расспрашивали…
– Петя не дает покоя?
– Да. «Где ваш первый муж?» Я говорю: «За границей». Они спрашивают: «Где конкретно?» Я возмутилась: «Вы о моем творчестве хотите писать или о моем бывшем муже? Мы уже три года в разводе!»
– Журналисты, что ты хочешь! Им бы скандальчик…
– Да, на прошлой неделе написали, что моего видели с какой-то моделью и я якобы подаю на развод…
– А что за модель-то?
– Да откуда я знаю? Там вокруг него столько их вьется, все хотят на телевидение попасть, кто актрисой, кто уборщицей. Ну, ладно, я побежала. Хорошо? Просто проведать тебя хотелось. И за Петю спасибо сказать.
– Да ладно. Ты заходи.
Ирина снова убрала волосы под кепку, низко надвинула козырек, подмигнула подруге.
– Пока.
– Пока.
Ангелина Петровна набрала номер телефона. Снова прикурила сигарету.
– Сережа? Тебе про нашу новую пациентку сказали? Заключения читал? Да, восемь лет держали. Читать-писать умеет, социально адаптирована… Сереж, ты знаешь, откуда она к нам поступила? Ну, то-то. Ей звездой предстоит стать. Интервью раздавать и автографы. Скажу тебе по секрету, по ее жизни уже сценарий пишется. И книга… Ну, на первом этапе ты, а потом посмотрим… Все. Все, я сказала. Сам смотри – хочешь маму, хочешь надзорную, все под твою ответственность. Все.
7
Она бродила по городу, и город был слишком огромен для нее. Улицы слишком длинные, дома высокие, людей было слишком много, а свобода казалась огромной красивой картиной, которую невозможно повесить, потому что она не умещается в дверь.
Оля рассматривала пончики в витрине, когда в кармане ее розового спортивного костюма зазвонил телефон.
Она держала его в руках, он вспыхивал яркими картинками и шевелился.
Приятно было осознавать, что отвечать она не обязана. Свобода – это когда ты не обязан отвечать. В том числе.
Телефон настойчиво звонил.
Дедушка всегда отвечал. У него было несколько телефонов, и все они почти постоянно звонили. Только не ночью.
– Алло, – сказала Оля.
– Девушка! – обрадованно произнес в трубку женский голос. – Это наш телефон! Мой муж его потерял! Можно нам его забрать?
– Можно, – ответила Оля, испугавшись, что кто-то может подумать, будто она его украла.
Телефон пикнул.
– А где вы находитесь? Я бы могла подъехать?
Телефон пикнул снова.
– Я? Не знаю. – Оля оглянулась. – Магазины «Чай. Кофе».
– Чай, кофе? Где это? В центре? Телефон пикнул в последний раз и отключился.
Оля убрала его обратно в карман. Обошла магазин со всех сторон, нашла вывеску: «Мясницкая, 19». Запомнила.
Теперь она уже не просто так гуляла по городу. Она запоминала названия улиц и то, что на каждой улице было главным.
Главными в основном были магазины.
Оля зашла в один из них.
– Вам чем-нибудь помочь? – продавщица вышла ей навстречу.
«Чаще злая».
Оля стояла у входа, разглядывая вешалки с одеждой.
– Мы получили замечательные спортивные костюмчики. От Маши Цыгаль. Интересно?
– Интересно, – кивнула Оля. От всей души.
Продавщица принесла три вешалки с разноцветными куртками, брюками и майками.
«Дедушке бы понравилось», – подумала Оля. Он никогда не покупал ей платья.
– А платье у вас есть?
– Есть.
Продавщица отправила ее мерить платье в примерочную. Голубое платье, потому что голубой подходит под цвет ее глаз. Она сказала.
Оля вышла из кабинки на цыпочках и подошла к зеркалу.
Продавщица оказалась феей, которой достаточно взмахнуть палочкой.
Оля стояла перед зеркалом и улыбалась.
Чего босиком-то? Туфли дать?
Оля улыбалась.
– Очень красиво. Нравится? – настаивала продавщица.
Продавщицы как будто не было.
– Берете вы его или что? Вот улыбается стоит. Девушка! Вы меня слышите? Вы платье берете или как?
Оля смотрела на себя в зеркало. В огромном, в полный рост зеркале отражалась юная светловолосая девушка. Очень милая. С голубыми глазами и в тон к ним в необыкновенном, тонком, волшебном платье.
– Девушка, с вами все нормально? Она же не моргает даже, вот денек-то! Эй! Эй, вы меня слышите? Я сейчас охрану позову!
Продавщица подошла к дверям, около которых, скучая, рассматривал посетительниц рыжий, весь в веснушках, охранник.
– Там девушка улыбается! Пойди разберись, а то я не знаю, что делать!
– Чего делает? – удивился охранник.
– Улыбается! Да пойдем же, вон она!
Человек в рабочей форме протянул к Оле руку.
– У вас все нормально? – спросил он.
– Вы хотите, чтобы я ушла? – Оля отступила на шаг назад от человека в форме.
– Платье будете брать или нет? – громко спросила продавщица.
У меня нет денег, – ответила Оля, в полной уверенности, что эта фраза все прощает.
– А что же мерить-то?! – возмутилась продавщица. – Снимайте платье, приходите, когда деньги будут.
– Хорошо, – согласилась Оля. Адрес она запомнила.
Дедушка всегда говорил, что у нее красивая улыбка.
Однажды его не было особенно долго. Совсем долго. Она уже думала, что он никогда не придет. Она лежала на кровати и не открывала глаза. Она так давно ничего не ела, что глаза не открывались, а ноги не двигались. Она думала: почему все это происходит именно с ней? И почему она не может все делать хорошо? Так хорошо, чтобы Дедушка приезжал к ней. И привозил еду.
Когда он наконец-то приехал, она очень обрадовалась. Она хотела встать к нему, но не могла. По ее щекам потекли слезы, и она точно знала, что это слезы радости.
Дедушка тогда очень кричал. И ругался. Он принес в комнату помойный ящик и высыпал туда все нарядные, вкусно пахнущие пакеты. Выбросил еду, которую он привез ей. Чтобы она перестала плакать. И она улыбнулась. Он сказал, что у нее очень красивая улыбка.