досом» настигла Берена и Лутиэн, весьма примечательно то, что оно срав-
нивается и даже, по-видимому, отождествляется с истаиванием «эльфов позднейших времен во всем мире» – как если бы изначально истаивание эльфов задумывалось как форма смертности.
В отношении Лутиэн такое представление сохраняется, но в свете новой концепции, согласно которой Берен – смертный человек, а не эльф, соответ-
ствующий отрывок в был изменен: про Берена уже не говорится, что он истаял, он – «сгинул», тщетно разыскивая Лутиэн. Здесь же сообщается, что возвращение Берена из Мандоса было дозволено лишь ценою того, «что Лу-
тиэн проживет жизнь столь же краткую, как и смертный Берен»; а в § 10, где сжато изложена история Берена и Лутиэн, на самом деле не утверждается, что Лутиэн умерла в Дориате тогда же, когда и Берен (см.
41§САМЫЙ РАННИЙ «СИЛЬМАРИЛЛИОН» 63
комментарий к этому разделу, стр. 55). Также в рукописи к §10 приписана фра-
за: «Но взамен Мандос потребовал, чтобы Лутиэн стала смертной, так же, как и Берен».
Из этого возможно заключить, что, согласно концепции на момент напи-
сания , Берен умер, как умирают смертные; Лутиэн отправилась в Валинор живой; и Мандос позволил Берену вернуться к жизни на второй срок, отпу-
щенный смертному, однако теперь Лутиэн был назначен срок жизни столь же краткий, как и ему. В этом смысле она стала «смертной», но, будучи эльфом, она «истаяла» – именно такова была ее смерть и именно такой смертью уми-
рали истаивающие эльфы последующих эпох. Отчасти проблема, несомнен-
но, заключается в неоднозначности понятий «смертный» и «бессмертный»
применительно к эльфам: они «бессмертны» в том смысле, что могут не уми-
рать, сама их суть не предусматривает смерти «в пределах мира»; а также и в том смысле, что если они все-таки умирают, то не «покидают мира», не отп-
равляются к «судьбе за пределами мира»; они «смертны» в том смысле, что, тем не менее, могут умереть «в пределах мира» (от ран или горя, но не от не-
дуга или старости). Лутиэн стала «смертной» в том, что даже принадлежа к эльфам, она должна была умереть – должна была истаять.
Следует отметить, что фраза «когда люди стали сильны и забрали себе бла-
га земли» заимствована из «Лэ о детях Хурина» ( . 44, 54): ибо в давно минувшие дни
…люди отличались менее могучим сложением,
до того, как земные блага у эльфов они забрали.
Ср. «Сильмариллион», стр. 105: «В последующие дни, когда восторжествовал Моргот, эльфы и люди отдалились друг от друга, как он того и желал, те из эльфийского народа, что еще жили в Средиземье, истаяли и угасли, и людям в удел достался солнечный свет».
Наконец, в рассказе о Диоре и о гибели Дориата в изложении наблюдают-
ся разнообразные изменения. Исчезает сын Диора, Ауредир ( . 240). Под «на-
прасными переговорами» между Диором и Сынами Феанора, по всей видимо-
сти, подразумевается соответствующий эпизод «Сказания» ( . 241), где Диор утверждает, что невозможно возвратить Сильмариль, не разломав для того Науглафринга, а Куруфин (посланец Феанорингов) отвечает, что в таком слу-
чае должно отдать им Науглафринг в целости. В «Сказании» Маглор, Дири-
эль, Келегорм и Крантир (или они же, фигурирующие под более ранними эк-
вивалентами тех же имен) погибли в битве (что, согласно «Сказанию», про-
изошла в Хитлуме, где Диор правил после отца). Однако в в исходном его варианте история принимает весьма странный оборот: Феаноринги захвати-
ли Науглафринг, но затем так из-за него перессорились, что в конце концов «в живых остался только Маглор». Как в таком случае сюжет развивался бы дальше, предугадать невозможно.
46 УСТРОЕНИЕ СРЕДИЗЕМЬЯ§14
15 и 16
Два раздела, посвященные Гондолину и его падению, рассматриваются вместе в нижеследующем комментарии.
В начале § 15 краткая ссылка на историю Исфин и Эола демонстрирует опреде-
ленное продвижение вперед по сравнению с содержанием «Лэ о падении Гондо-
лина» ( . 146): поскольку в поэме Исфин вместе с матерью разыскивала своего отца Финголфина, когда была захвачена Эолом в темном лесу. С тех пор уже сформировался более широкий исторический фон, и теперь Исфин «заплутала в Таур-на-Фуин после Битвы Бессчетных Слез». Можно лишь предполагать, как она туда попала. Либо она покинула Гондолин вскоре после его основания, пре-
следуя некую необозначенную в тексте цель, либо потерялась при отступлении из битвы. (В связи с этим возникает любопытная подробность ранней концепции основания Гондолина: заселили город не только воины, но также женщины и де-
ти; хотя разумно было бы предположить, что стариков, женщин и детей своего народа Тургон оставил в Хитлуме – с какой бы стати ему поступить иначе? Но в набросках к «Сказанию Гильфанона» упоминается о том, что Тургон «спас часть женщин и детей» и, «собрав женщин и детей, оставшихся в лагерях»16, бежал на юг вниз по Сириону ( . 239, 241). Меглин по-прежнему, как и в поэме, «отослан матерью в Гондолин», в то время как сама она осталась со своим похитителем.