– Я не удовлетворён Вашим ответом,– честно признался я,– слишком уж закручено и туманно.
– Вокруг тебя не просто туманно,– усмехнулся Валерий Фёдорович,– всё покрыто таким мраком, что, признаться, мне иногда кажется, будто я являюсь участником какого-то странного затянувшегося спектакля. Причём, его режиссёр сам не знает, чем он должен окончиться и оттягивает концовку, надеясь на талант своих исполнителей.
Генерал потёр лицо ладонями, и я заметил, что он выглядит очень уставшим.
Мне вдруг стало понятно, что пришла пора заканчивать разговор:
– У меня такое впечатление, что Вы рассказали о жизни совершенно незнакомого мне человека. Я хорошо помню, чем занимался и что со мной происходило. Я никогда не связывался с Вами и услышал о «Системе» от своего наставника. Если он жил только в моей голове, выходит, что я либо сумасшедший, либо у меня раздвоение личности.
– Я уже говорил, что ты не сумасшедший и никакого раздвоения личности у тебя тоже нет, это подтвердили специалисты, следящие за тобой. Ты часть большой головоломки, возможно, самая главная её часть. Теперь тебе известно основное, мелочи не в счёт. Я не знаю, что может произойти в ближайшее время, как этого не знает никто, но одно мне известно точно: после сегодняшнего инцидента с Куратором ты уволен, и приказ уже подписан. Поверь, так надо. Мы понятия не имеем, что о тебе известно англичанам и этим ходом хотим вывести тебя из-под их возможного удара. Но это не значит, что ты останешься без присмотра. Наши люди будут постоянно находиться рядом с тобой, так что прошу, не обижай их.
Я поднялся:
– Разрешите спросить, почему Вы решили использовать меня только сейчас, чего ждали столько лет?
– На это есть две причины,– немного подумав, ответил он.– Первая это та, что англичане активизировались и тому есть вполне логичное объяснение: Сталин пропал, а королева умерла, так и не дождавшись момента, когда ей на блюдечке с голубой каёмочкой принесут бессмертие. Новый король, конечно, в курсе всей истории и хочет получить формулу при своём правлении. Именно поэтому мы думаем, что их операция входит в финальную стадию. А вот со второй всё сложнее. Мы думали, что за годы работы в конторе ты проявишь себя, предпримешь какие-то шаги, которые подскажут нам, что делать дальше, но, увы, этого так и не произошло. Пришлось в ручном режиме ускорить события.
– И что мне теперь делать?
Достав из кармана пластиковую карточку, Виктор Антонович протянул её мне:
– Мы перевели на этот счёт все наличные, которые были в сумке на операции в Репино. Триста тысяч долларов. Это полный расчёт за годы твоей работы. Купи новую машину или квартиру, слетай на курорт, отдыхай, наслаждайся жизнью. На ближайшее время денег у тебя вполне достаточно.
Они оба одновременно поднялись из-за стола.
– Сам понимаешь,– протянул руку Валерий Фёдорович,– в любом случае ты остаёшься в игре, так давай постараемся её не проиграть.
– А лучше выиграем,– добавил Виктор Антонович.
За время, проведённое мной в подвальном помещении, погода успела поменяться.
Ветер пригнал плотные накрывшие город чёрные облака и вместо привычного для белых ночей прозрачного белёсого воздуха меня встретил почти ночной сумрак.
В свете фонарей были хорошо заметны косые струи дождя.
Я поднял голову в небо, и тяжёлые капли упали на моё разгорячённое лицо.
Почти тут же возле бордюра притормозило такси, я сел на заднее сиденье и машина сразу тронулась с места.
Подъехав к родительскому дому, я был встречен Гномом, преданно ожидавшим меня возле калитки.
– Может быть, ты знаешь, кто я такой?– поинтересовался я у пса, потрепав его по холке.
Громко залаяв, Гном побежал скрести входную дверь.
– Гоша, ты насквозь промок,– лицо мамы выражало крайнюю степень озабоченности,– переоденься и будем пить горячий чай с мёдом.
– А где Рина и папа?
– В студии. Он уже начал писать её портрет.
Пройдя в гостиную, мы сели за стол.
– Мама, скажи, когда я сообщил вам о том, что подписал контракт?
– Это было так давно, уже и не вспомнить.
– Прошу тебя, это очень важно.
Она задумалась, подперев лицо рукой:
– Ты позвонил примерно через месяц после своего неожиданного исчезновения, а потом пришли люди с ордером на обыск и перевернули верх дном весь дом. Мы с папой очень переживали за тебя, боялись, что ты опять что-то натворил.
– Я приезжал к вам? Хоть раз за всё время?
Она озабоченно смотрела на меня:
– Сынок, что с тобой? У тебя всё в порядке?