– Ага,– подколол я его,– сейчас ещё вспомните про сказочные молодильные яблоки или живую и мёртвую воду.
Ничего не ответив, он вновь наполнил фужеры.
Не сговариваясь, они одновременно выпили.
– Когда мы пришли к власти, я говорю о большевиках, к нам в руки попало множество документов из царских архивов,– Сталин говорил медленно, словно, припоминая,– руки до них дошли только через много лет. Среди документов находился небольшой листок, на котором рукой последнего российского самодержца было написано: «Очень интересно, немедленно проверить!» Никто бы не обратил внимания на эту надпись, мало ли что интересовало царя. Но, к счастью, среди разбиравших бумаги, нашёлся грамотный человек, который понял, что на листке содержатся важнейшие научные и государственные сведения.
Я был заинтригован, но генералиссимус не спешил продолжать свой рассказ.
Несколько раз, обойдя стол, он хитро прищурился и спросил:
– Интересно?
– Очень, товарищ Сталин,– честно ответил я.
– Признаться, сначала никто не придал словам этого человека большого значения,– задумчиво продолжил он,– а потом его арестовали, уж и не вспомню в связи с чем.
– Тогда многих арестовывали,– напомнил ему я,– а потом расстреливали.
– Запомни на всю жизнь: если враг не сдаётся, его уничтожают! А ты что хотел, чтобы мы миндальничали со всей этой сволочью? Всем, кому не нравилась новая власть, партия дала время покинуть территорию, а скрытых врагов и вредителей мы находили и уничтожали! Ты и существуешь только потому, что у нас, у руководства страны, была сильная политическая воля. А теперь посмотри, что творится сейчас и что осталось от некогда величайшей империи?
– Но ведь многие пострадали ни за что,– возразил я.
– Лес рубят, щепки летят!– жёстко ответил он.– Я, товарищ, с себя ответственность не снимаю, ошибки признаю и, надеюсь, не повторить их в будущем!
– В каком это ещё будущем?– удивлённо поинтересовался я.
– А ты думаешь, зачем я здесь нахожусь?
– Вы надеетесь возглавить страну?– я был ошарашен.– Да кто же Вам позволит?
– Сталин никого спрашивать не будет,– ответил он о себе в третьем лице,– люди устали от царящего беспредела, им нужна твёрдая рука и мудрое руководство. Вот давай возьмём конкретно тебя. Почему носишь майку с такой надписью? Потому что хоть и не помнишь ту страну, гордишься ей. Я верну нашим людям гордость!
– Вы хотите захватить власть силой? Устроите новую революцию и очередной передел собственности?
– Нет, пусть «Аврора» стоит на приколе. Я пойду на выборы и честно выиграю их,– с уверенностью ответил он.
– Послушайте, но как Вы заставите людей голосовать за Вас? История, как известно, повторяется, но второй раз только в виде фарса.
– Кто сказал, что я буду их заставлять? Кроме того, что меня помнит, уважает и любит большинство населения всего бывшего СССР, я имею на руках козырь, который не сможет перебить никто.
Прямо скажем, он меня заинтриговал:
– Разрешите полюбопытствовать, о чём идёт речь?
Он посмотрел на Молотова и тот разлил остатки вина по фужерам.
– Скажи,– присев, Сталин сделал глоток,– если я предложу тебе прожить ещё пятьсот или шестьсот лет, согласишься отдать свой голос мне?
– Вы нашли формулу продления возраста жизни?
Постучав трубкой о край тарелки, он начал заново набивать её табаком:
– Я не услышал ответ. Согласишься или нет?
Представив открывающуюся перспективу, я кивнул:
– Конечно, соглашусь. Да чего уж там, весь мир согласится.
– То- то и оно,– сказал Сталин,– уверяю тебя, люди будут стоять в очереди, а мы будем отбирать из неё самых достойных.
– А как же остальные?
– А остальные,– он поднял вверх указательный палец, напомнив мне жест Куратора,– должны будут доказать свою преданность идеям партии.
Идеи его партии меня интересовала мало, и я решил поменять тему:
– Вы были в городе?
– Был,– небрежно махнул он рукой.
– И как Вам современная Москва?
– Ты видел здания, которые построили при мне?– ответил он вопросом на вопрос.
– Конечно. Я и сам живу в Питере в одном из них.
– Тогда зачем спрашиваешь? Я бы оторвал архитектору города руки!– Сталин в сердцах стукнул кулаком по столу.
Молотов кинул на него испуганный взгляд.
– Кто так строит? Откуда это желание во всём подражать Западному миру? Пусть они там сидят в своих скворечниках, мы пойдём другим путём!
– Это, вроде, сказал Ленин,– припомнил я.
– Это сказала партия!– твёрдо отрезал он.
– У нас полно достижений,– попытался вступиться я за нынешнюю действительность.