- Ясно. Ну что ж, пора за работу!
- Нет смысла: все дела переделали, покуда вы почивать изволили.
- Это что, ирония?
- Никак нет, командир. Мало того, тутошние загорелые ребята снабдили нас провизией на три поездки вперёд.
- Да? Хм.
Вот так история и началась. А продолжилась на корабле, по пути в родную страну капитана.
Однажды, проснувшись в каюте после беспокойного сна, Эйм обнаружил, что превратился в амёбу. Вначале, конечно, испугался, не представлял, что делать, захотел вернуть прежнее тело. Бац! Стоило помыслить - вновь обратился человеком. А-га-а...
Он ещё чуть-чуть попрактиковался с перевоплощением туда-обратно, вслед за чем принял два решения. Первое - никому не сообщать о новой способности, а второе - извлечь из потрясающего дара максимум выгоды. Причину случившегося Эйм углядел в дыме, который заставлял работать не только мозг, но и тело. Тот, наверное, разбередил память о далёких предках. А что, вполне реалистичная версия... Если забыть о возможности беспрепятственно, безнаказанно менять форму.
Сейчас просто необходимо сделать отступление и уточнить: догадка попала в цель, однако с безнаказанностью он погорячился.
Беда, точно в какой-нибудь жуткой истории, подкралась незамеченной. Хуже сборщика податей.
Сперва Эйм развлекался, получал удовольствие. Избежать нежеланной встречи? Незаметно миновать охранников? Проникнуть куда-либо без приглашения? Легко! Разум, к счастью, всегда оставался в неизменности. Веселье прекратилось внезапно, когда владелец необычайного тела стёк амёбой между досками: надумал, позвав матросов на совещание, попугать их коронным трюком «где же командир?!».
В тот день они пересекали очередное море. Щель, куда угодил почти невидимый бесформенный капитан, вскоре заделали, тоненькую течь ликвидировали. Только шутнику это не помогло: вывалившись из днища в открытое море, крохотное создание упало в воду. Природа, по стародавней привычке, взяла своё, вернув дитя в естественную среду. Иными словами, Эйм запер сам себя в обличии амёбы.
2. Человек без внутреннего стержня
Амеба проснулось с ощущением легкого удовлетворения сном и отдыхом. Ему было тепло и уютно в этом темном и вязком месте, где можно было расслабиться и отдаться прихоти погружения в чрево окружающей обстановки.
По закону, придуманному не им, амеба поняло, что снова хочет есть.
Не в силах бороться с этим, все более нарастающим, желанием, оно огляделась в поисках пищи. Вокруг в изобилии кружились бактерии, простейшие, мелкие одноклеточные и водоросли.
Оставалось только приложить минимум усилий и, вытянув одну из псевдоподий в сторону ближайшего лакомого кусочка, аккуратно взять обед и поместить в пищевую чашечку, откуда вакуоль, насытившись, вернется в центр ее тела и снова можно будет погрузиться в сладостные объятия сна. Именно в момент передвижения пищевой вакуоли по его телу, когда, независимо от него самого, в противоположной стороне от места, где образовывался рот, появилось впячивание и туда проникла жидкость, вытянутая из окружающей среды, нечто неосязаемое и эфемерное пронзило все его микроскопическое сознание и заставило ощериться множеством ложноножек. Это было что-то новенькое в его заурядной, в общем-то, жизни. До настоящего момента оно не подозревала, что может исторгнуть из своего тела больше, чем десять псевдоподий.
Почему-то очень захотелось взглянуть на собственное я со стороны. Дабы не мучиться извечными вопросами - за что, почему и кому на Руси жить хорошо, оно плавно и, стараясь не торопиться, направилось туда, где расположилось склизкое пупырчатое существо.
Потрудиться пришлось немало, да, к тому же, возникла необходимость в переходе из одной среды, вязкой и теплой, в другую, переменчивую и холодную, одним словом, вода...
Пупырчатое существо находилось в состоянии анабиоза или попросту в спячке, не обращая внимания на то, что происходит вокруг, не говоря уже о взбалмошных микроорганизмах.
Амеба боязливо вытянуло одну из ложноножек или, скорее, ложноручек и слегка протерла глянцевое брюшко существа, освобождая его от слизи, мешавшей отражательной способности этого участка.
Амеба сфокусировало зрительный орган и решительно взглянуло на собственное отражение...
- М-да, - возникло нечто в ядре его протоплазмы и хаотичные движения внутренностей начали набирать сумасшедшие обороты, пытаясь систематизировать происходящее.
Амеба слегка изменило положение и на месте шарика с торчащими в разные стороны антеннками псевдоподий появилась форма, поразившая все ее существо и чувство прекрасного ровными линиями и прямыми углами. Оно собрало все ложноножки на одной из сторон образовавшегося кубика, потом раскидало пучками по верхушкам острых углов и снова вернуло обратно.