— Ханна, ты в порядке? — удивился Дерек такой резкой перемене настроения дочери, подошёл и положил руку на плечо, смотря на неё переживающим взглядом.
— Нет, я не в порядке… пап.
Последнее слово она произнесла не торопясь, очень медленно, словно пробуя на вкус эти забытые для неё буквы, что в сумме создавали слово, которое она безусловно знала, но значение которого забыла. Ханна медленно повернула голову в сторону Джеймса-старшего, смотря в его глаза и старательно ища в них помощи.
— Я запуталась. Я ничего не понимаю, — Джеймс держала себя в руках, закинула голову вверх, умоляя себя не заплакать, когда отец, внезапно взял её за руку и стало так тепло, — все думают что я такая сильная, а на самом деле…
— Ты больше всех нуждаешься в помощи, — закончил Дерек понимающе глядя на дочь, — иди сюда, волчонок.
Дерек притянул к себе шатенку, поцеловав в макушку, гладя по спине и волосам, не позволяя себе проронить больше и слова, потому что иначе, это было бы похоже не на поддержку, а жалость, чего его дочь не вынесла. Она ненавидела всем сердцем, чувствовала себя настоящим ничтожеством, когда кто — то её жалел. А большего волнения прибовляло то что они только начали восстанавливали эту хрупкую связь отца-дочери и каждый боялся сказать что-то лишнее друг другу, не так коснуться и не так посмотреть, чтобы не разорвать ее. Казалось, что даже мелочь, кем-то из них понятая не правильно, может привести к ошибке, которая станет финалом эпогея.
И сейчас их поведение чем-то напоминало рождение Ханны, когда Дерек боялся сделать больно одним не правильным движением, навредить тогда ещё безащитному младенцу, и даже не стараясь подовлять в себе острое желание разорвать каждого клыками, кто бы посмел тронуть хоть один волосок на её голове.
Прошло минуты три, прежде чем Ханна отстранилась и вытерла рукавом кофты слезящиеся глаза, посмотрев своими болотными в его голубо-янтарные.
— Теперь скажи это, — проговорил Дерек и Ханна вопросительно изогнула бровь, — не делай такое лицо, будто не понимаешь о чем я.
— Я правда не понимаю.
— Врешь.
— Ты решил включить «папочку?»
— А ты «злую ведьму»? Кто же кроме меня, будет вправлять тебе мозги, учить, когда Фрея занята только Алисой.
— Ладно, — выдохнула она с трудом, — мне нужна помощь.
— Вот так бы с самого начала, — усмехнулся он, — у меня есть идея, как можно помочь Камиле.
— И какого черта, тогда ты все это время молчал? — возмутилась Джеймс.
— Воспитательский момент, — усмехнулся оборотень, подмигнув и приглашая Джеймс выйти из комнаты вместе с ним.
— Или ты просто издевался, — прыснула она, подойдя к Дереку.
— Ты так мне надоела со своим недоверием. Почему тебя одновременно хочется убить прямо на месте и обнять?
— Ну… — на лице Ханны расплылась саркастичная улыбка, — яблочко от яблони.
На этих словах Джеймс поспешила увильнуть их комнаты, а Дерек усмехнувшись прикрыл дверь, направившись за Ханной.
— И что тебе нужно взамен? — спросил Питер, сверля глазами мужчину, чья голова сначала запылала синим пламенем, а потом пришла в норму, будто все это лишь иллюзия и галлюцинации, но как мы знаем, обычно что мы думаем нам показалось и является самой настоящей и подлинной истиной.
— Есть одна ведьма, она хорошо вам знакома, — почему-то после этих слов в голове Пэна возникло лишь два образа, Фреи Забини, ныне Лиддел и её дочери Ханны, которая стояла по правую сторону, — тебе в частности, Пэн и она мне очень нужна.
— Ведьмы всем и всегда нужны. Вы что совсем беспомощны без них, — фыркнула Джеймс себе под нос.
— И кто эта ведьма? — проигнорировав Ханну, спросил Питер мужчину, скрестив руки на груди.
— Злая ведьма запада.
Внезапно повисло напряжённое молчание. Джеймс хорошо изучила Питера за годы, поэтому сейчас, казалось он был спокоен, но на самом деле разъярен и нервничал. Его губы выгнулись в одну прямую полосочку, а нога немного подрагивала. Её интересовало что же заставило юношу так злиться. Почему это имя так взбесило Пэна? Кто такая эта Злая ведьма запада и каким образом она перешла королю дорогу? Или же, наоборот, Питер перешёл ведьме дорогу?
— Кто такая эта Злая ведьма запада? — спросила Ханна, обращаясь к Пэну, — Питер?
— Её имя Зелена, — вместо Пэна начал отвечать правитель подземного царства, когда первый смотрел на Аида исподлобья, — и тебе она должна была быть знакома лучше всего, Ханна. Разве Реджина о ней не рассказывала?
— Причём здесь она?
— При том что, — обрёл голос Питер, не смотря на Джеймс и сверля ненавистным взглядом Аида, — Зелена сестра Реджины, и твоя тётя. Вторая тётя.
И тут, шатенка прочувствовала, как земля из-под ног исчезла. Очередное прибавление в и без того огромной родословной? Девушка почувствовала тошноту и дурь от одного понимания сколько на самом деле у неё родственников и почти все хотели её убить, кроме Нила конечно, поэтому она никак не радовалась второй тёте, потому что не исключено, что и Зелена желала, а возможно и как-то поспособствовала приближению смерти.
К слову, достаточно иронично рассуждать о смерти находясь в самом её доме, где каждый прохожий — мертвец. И она оказалась не старухой с косой, не мужчиной в чёрной рясе, не скелктообразным существом, не чёрной субстанцией. По словам Аида, смерть это ваше манящее, самое острое и яркое желание, которое предстаёт перед вашими глазами и манит пальцем в свои холодные лапы и по словам того же Аида, как ни банально, но его смертью оказалась Камила Скварчалуппи.
— Так… Ладно, и где нам найти эту Злую ведьму запада? — спросила девушка, отойдя от шока.
— Ну, а это ты лучше спроси у своего короля, дорогуша, — усмехнулся Аид, — без неё об обмене даже не мечтайте.
Беда не приходит одна. Она приходит ротами. Полками. Часто в лице тех, кто больше всего на свете желает его смерти. Это Питер Пэн уже успел уяснить. Много лет назад на пару с Фреей он заточил Зелену в башне, которая находилась в потустороннем мире, окруженная её верными птицами, оставленная в одиночестве в комнате кривых зеркал, а все потому что ведьма запада мечтала отобрать у младшей и старшей сестер все что им дорого и начать она решила с той, кто ближе. С Фреи. Зелена хотела забрать Гвендалин себе, сделать её своим ребёнком, чтобы хоть кто-то её любил и заодно тем самым насолить старшей сестре, которой Кора дала все, а ей ничего, но Зелена не учла продуманности и коварства Кровавой Королевы и Питера Пэна, чем и поплатилась.
— Возвращаемся, — приказал Питер, вынув из кармана волшебный боб.
— Ты хотел сказать переносимся в то место, где можно найти Зелену?
— Нет, мы возвращаемся в Майами.
Пощёчина.
Питер удивлённо вскинул брови вверх, переведя взгляд на Ханну, что ужасно злилась. Она была в бешенстве. Её ноздри раздувались, а лицо наливалось краской.
— Ты же сам сказал, что мы не бросаем друзей! Как ты можешь так поступать?! Что ты сделал этой ведьме? Почему ты трусишь?!
— Во-первых прекрати орать, — процедил он, — во-вторых это было неприятно, в-третьих слушайся, тех приказов, которые тебе отдают, тем более когда их отдаю я.
— Ты трус, — произнесла Ханна, сделав шаг назад с полным разочарованием, — ты не король, а жалкий трус.
— Лучше забери свои слова назад, пока я держу себя в руках.
— Ты не на что не годен без своей магии, а эта Зелена, она явно сильнее и ты боишься впервые проиграть!
— Это не так! Ты не знаешь что в моей голове, и не смеешь говорить за меня. Я вовсе не боюсь!
— Так скажи где Зелена?!
— В потустороннем мире, — ответил Питер не хотя сверля Джеймс злым взглядом, — заключенная в комнате кривых зеркал, съедаемая одиночеством и завистью к младшей сестре, без возможности умереть или освободиться.