Поль Пеллио, французский синолог, провел много недель в пещере, разбирая старинные свитки
На следующий год китайское правительство приказало реквизировать библиотеку Вана и отправить ее в Пекин. Монах неохотно выполнил приказ, спрятав многие рукописи. Остальные документы таинственным образом исчезли по пути из Дуньхуана в столицу. К этой странной истории остается добавить, что в 1911 г. Ван продал шестьсот документов японской экспедиции, которая, как говорили позже, состояла из шпионов, а еще через три года несколько сотен рукописей уступил русским. Вскоре местные бандиты, европейцы–авантюристы и дельцы торговали рукописями, пустившись во все тяжкие. Они мешками поставляли редкие документы своим заказчикам даже с других континентов.
Сутры Иисуса, которые были лишь небольшой частью библиотеки, были рассеяны по разным странам, как и остальные буддийские тексты. И только в 30‑е годы XX в. они были переведены на английский. Сами свитки, записанные на пергаментной бумаге, были проданы Стей–ну, Пеллио и частным коллекционерам. Немногие из них сохранились во всей полноте, другие обветшали, порвались и буквально распадались в руках. В течение девяти веков они пролежали в целости и сохранности за расписанной фресками стеной, а после экспедиции Аурела Стейна за несколько лет их разбросало по всему миру от Парижа до Токио.
ЧЕТВЕРО УЧЕНЫХ, АНГЛИЧАНИН И ПАГОДА
Древняя история — это весьма шаткая система, воздвигнутая на непрочном основании. Используя и теоретические посылки, и установленные факты, она занимает не совсем удобное и неопределенное положение где–то между наукой и умозрительными догадками и предположениями. История Сутр Иисуса начинается с вырезанного на каменной стеле краткого жизнеописания нескольких монахов, ряда императорских указов и оставшихся после монахов священных текстов. Следы священных сутр, как мы уже говорили, идут из Персии в Китай вдоль Великого шелкового пути, а затем исчезают более чем на тысячу лет. Даже после того как в 1900 г. в тайной пещере они были вновь обнаружены, о них вскоре забыли.
Новые свидетельства появляются только в 1933 г., когда четверо китайских ученых занялись поисками монастыря, построенного императором Тай–цзуном для сианьских монахов. К югу от Сианя они обнаружили белую башню и так писали об этом в отчете: «Возле башни обнаружены следы разрушенного монастыря, и мы с удовлетворением узнали, что это и есть тот монастырь, который мы ищем. Нам сопутствовала удача!» Как и сами древние свитки, развалины были быстро забыты в стране, опустошенной сначала Второй мировой войной, а затем приходом к власти коммунистов. И только в 1998 г., почти сто лет спустя после того, как монах Ван очистил пещеру от песка, история белой башни получает продолжение.
Англичанин, который заново обнаружил этот ключ к эпической истории Алебена, впервые приехал в Китай в 1972 г. «Мне было восемнадцать лет, — вспоминает Мартин Палмер, — когда я и мои родители посчитали за благо, если я на год уеду подальше, в Китай»1. Так началась его любовь к Китаю, которую Палмер сохранил на всю жизнь. Без особого интереса, по–любительски занимаясь изучением своей религии — христианства, а также верованиями Востока, он узнал о «Сутре–памятнике», и его «целиком захватила мысль достать копию текста на этом камне». А затем он принялся и за поиски Сутр Иисуса. Он полагал, что они могут быть своеобразным сплавом даосизма и христианства, возникшим в результате духовных поисков монахов.
Еще когда Мартин был студентом–первокурсником в Кембридже, его родители удочерили китайскую девочку, и Азия стала ему намного ближе. В 1993 г. он вместе с даосскими монахами занимался в Китае экологическими проектами по спасению Святых Гор — священных мест паломничества, которым угрожало загрязнение среды в связи с развитием промышленности. Через пять лет по пути в Сиань он наконец увидел «Сутру–памятник». Палмер стоял «в этом странном помещении, построенном для защиты памятника от непогоды, вокруг толпились и шумели туристы и местные жители… пыльный луч света проникал сквозь грязные, покрытые копотью стекла окон». Он внимательно рассматривал тонко вырезанный крест, поднимавшийся из цветка лотоса в верхней части стелы, и «вновь почувствовал удивительную силу духа и зов давно ушедших времен».