— Еще двое идут, — прошептал Аарон.
Ручка двери загремела, вошла юная пара. Кроме длинных тонких черных свеч, они выглядели нормально в джинсах и куртках. Они зажгли свечи от зловещих огней подсвечника, а потом опустились у серебряного кольца на полу, лицом к его центру. Их свечи тоже горели алым, и на стенах огонь плясал будто текущая кровь.
— Это не все, — даже шепотом голос Аарона звучал напряженно. — Черт… сколько их там?
Я не ответила, едва дышала. Одно движение рукой или ногой, и фанера заскрипит, посыплется пыль, насторожив пару внизу. Сердце колотилось от адреналина, я прижалась лицом к щели.
Дверь гремела, приходили мужчины и женщины, их было поровну. Они приходили по одному или по двое, все под тридцать или немного за тридцать. Каждый нес свечу и зажигал ее от подсвечника, а потом занимал место вокруг серебряного кольца. Казалось, они занимали не случайные места.
Прибыла последняя пара, зажгла свечи и села. Их было двенадцать. Места у круга уже не осталось, брешь была только для деревянной кафедры.
Дверь закрылась, звякнул засов.
Высокий уверенный мужчина прошел к кафедре. Поверх черного свитера и штанов он надел алый плащ длиной до пола с глубоким капюшоном. Ого, я угадала насчет жутких плащей. Сияние цвета лавы от подсвечника мерцало на тени, скрывшей его лицо.
— Приветствую, — сказал он низким серьезным голосом. — Сегодня новая аудитрикс присоединится к нам впервые, завершая наш круг. Приветствуем.
— Приветствуем, — ответила группа. Я не знала, кто пришел впервые.
Аарон затих. Мой микрофон мог уловить разговор, мужчина не говорил тихо, и Аарон не станет отвлекать меня без надобности.
— В честь новой души, ищущей свет Богини, давайте напомним, как мы собрались тут, — он посмотрел на каждого прибывшего по очереди. — Мы не простой круг. Мы — семья, объединенная любовью Богини. Мы собрались тут, чтобы разделить нашу любовь с ней и друг другом. С помощью нашей веры в Нее и друг друга мы становимся сильнее. Тут каждого принимают без упреков. Тут свет Богини окутывает всех нас.
Они улыбались друг другу.
— Вне нашего круга, — продолжил лидер, — Богиня забыта. Но как мир мог забыть мать магии, которая создала мификов? Сила Богини пугает их? Или они боятся Ее слуг, которые больше Богини были искажены во что-то ужасное и злое? Мы знаем правду, но остальные мифики… знают только это.
Алый свет вспыхнул на груди лидера. Он полился в середину серебряного круга, ударился об пол и поднялся, как вода с кровью, наполняющая невидимую форму.
Демон появился в комнате.
Я такого еще не видела — в семь футов высотой, мускулистый, как все демоны, с рогами в четыре дюйма, гребнями на плечах и черной чешуей на руках и ногах. Не самый страшный демон из тех, что я видела, но не такой приятный, как демон Робин.
От его появления девушка охнула, другие смотрели на существо из другого мира верными взглядами. Теперь я знала, кто был новичком.
Лицо Джастина рядом со мной, озаренное тусклым сиянием его телефона, побелело.
— Преступление, — вздохнул лидер, указывая на демона. — Преступление звать этого чудесного бессмертного демоном. Злое существо из мифа? Нет. Мы знаем, что это сервус, верный слуга Богини. Он существует, чтобы служить Ей, чтобы служить нам, идущим в Ее свете.
Несколько слушающих сцепили ладони, с восторгом глядя на демона.
— Серви поклялись как-то служить последователям Богини. И, да, серви нападут на всех, кто угрожает Ее детям. Это их цель, их смысл — защищать.
Он потянул за цепочку на шее, вытащил инфернус из-под простого черного свитера, плащ шуршал от его движений.
— Поколения необъяснимого страха и ограничений МП превратили службу серви в унизительное рабство, но все должно быть не так!
Цепочка звякнула, он поднял инфернус выше, пыл наполнил его голос.
— Этот сервус дал мне силу по своей воле. Он — не мой раб, а мой ценный союзник, данный мне Богиней. И когда я покинул этот мир, он понесет мою душу в Ее руки.
Демон опустился на колено в поклоне, пустые глаза смотрели вперед. Мне он казался скованным контрактом, но, врал лидер или нет, я не видела сомнений на лицах его последователей.
— Мы — любимые дети Богини, — продолжил он. — В этой жизни нас защищают серви. Ее стражи. А в следующей Она примет наши чистые и верные души. Мы поклялись в вечной верности, и мы будем защищены навеки. Поблагодарим Богиню за ее дары.
Они склонили головы, я отодвинула лицо от щели, чтобы подавить тошноту. Родители Эзры тоже столкнулись с такими речами?