— Демон? — прошептала я.
— Havh’tan et Vh’ihrēr.
— Ч-что?
— Мое имя, — влажно прохрипел он, акцент был сильнее, чем у Этеррана. — Хавтан.
— Хав-тан, — попробовала я, села на корточки, но оставила пару футов между нами. — Ты можешь исцелить эти раны?
— Нет.
Рассел ударил его так, что тело Дэниела, будь он просто человеком, уже погибло бы. Мое горло сжалось.
— Я думала, амулет Валъира мог спасти тебя, — я пыталась сглотнуть. — Я думала… но он убил его.
Хавтан посмотрел на тело Рассела.
— Он мог остановиться.
— Кто мог?
— Демон Эшамад. Он не остановился, когда тело hh’ainun стало ломаться. Он хотел освободиться. Он боролся. Поражение — смерть, — его взгляд стал рассеянным, а потом сосредоточился на моем лице. — Ты — враг того, кто сделал это?
— Да.
— Ты убьешь его?
Я замешкалась. Демоны не врали, Этерран говорил мне об этом, и я не хотела врать этому демону, но я не знала ответ.
— Да, — Кай присел рядом со мной. — Мы убьем его.
Веки Хавтана трепетали.
— Хм. Хорошо, — он моргнул. — Тот, кто правит Двором. Некоторые зовут его Магнус Дукс. Другие зовут его Ксевер.
Я подвинулась ближе. Игнорируя резкий вдох Кая, я села рядом с умирающим демоном.
— Как нам найти его?
— Двор… перемешается. Он перемещает его туда, куда хочет.
— Где он сейчас?
— Место… север… запад… Капилано… среди thāitav, у реки… Они собираются, чтобы поклоняться, призывать… и уничтожать, — он улыбнулся с кровью. — Они порабощают королей и зовут payashē их королевой. Gh’idrūlis. Esha hh’ainun zh’ūltispela.
Красный блеск в глазах угасал, взгляд терял фокус. Призрачные шипы и рога пропадали, грудь слабо вздымалась и опадала.
— Спасибо, Хавтан, — прошептала я. — Прости, что я не смогла тебя спасти.
Его веки опустились.
— Если бы спасла… я бы убил тебя.
— Справедливо.
Демон ухмыльнулся, и дыхание вылетело из его легких. Его лицо вытянулось, свет в глазах угас. Дэниел и Хавтан умерли.
Я встала с пола, кровь блестела на моих кожаных штанах. Кровь была всюду. Тела были всюду.
Я взглянула на двери, боясь, что Джастин и Макико тоже были мертвы, но Джастин сидел, и он свернул свою куртку и сунул под голову Макико. Аарон сидел на коленях возле Блейка, и, когда я робко шагнула к ним, сапог хлюпнул кровью.
Желудок сжался. Я отвернулась от тела Дэниела, согнулась, и меня стошнило.
Тошнота быстро утихла, и я сплюнула несколько раз. Кай передал мне носовой платок, и я чуть не рассмеялась, взяв его. Белый носовой платок был скрыт среди метательных ножей и звездочек? Зачем ему вообще платок?
Истерическое веселье кружило голову, но я не могла смеяться. Я не знала, смогу ли смеяться после такого.
— Кай! — резко крикнул Аарон. — Иди сюда!
Электромаг бросился к Аарону, сидящему рядом с Блейком. Я поспешила за ним.
— Он жив, — Аарон расстегнул куртку Блейка, открывая кровавое месиво. — Нам нужно…
Веки Блейка трепетали. Он приоткрыл глаза.
— Блейк! — воскликнула я с дрожью в голосе. — Держись. Мы позовем целителя…
— Уходите отсюда.
Мой рот раскрылся.
— А?
— Если вас поймают тут… с четырьмя мертвыми членами… они убьют вас. Бегите.
— А ты…
— Есть… кнопка для экстренных случаев… вне комнаты. Нажмите н нее. Кто-нибудь придет, — он слабо улыбнулся, шумно дыша. — Я не умру.
— Но…
Кай схватил меня за руку и поднял.
— Идем. Чем скорее мы нажмем на ту кнопку, тем скорее прибудет целитель.
Я безумно посмотрела на Блейка, а потом Кай заставил меня бежать. Мы поспешили к выходу, я увидела тело Рассела и замерла.
«Брось амулет, — кричал разум. — Он бесполезен. Даже хуже. Брось его!».
Подавив отвращение, я оставила Кая и поспешила к мертвому офицеру, втаптывая бумаги из папок в кровь — все были пустыми. Цепочка амулета лежала в крови, которая собралась вокруг мертвого демонического мага, и я забрала медальон из его ладони.
Я помнила, как бежала за остальными по комнате, а потом память становилась мутной. Я помнила, что нажала красную кнопку «критическая рана» у двери, как спешила по лестнице за Каем, который нес Макико. Я будто бы помнила, как Аарон осторожно усаживал меня на пассажирское сидение, шепча слова, становящиеся кашей в моих ушах.
Я снова моргнула, и мы были на шоссе, и вокруг были только фермерские угодья. Солнце сияло на горизонте на западе, озаряя пейзаж оранжевым светом, бросающим глубокие тени. Куда пропали несколько часов?