Мисс Бринклоу никогда не увиливала от заключений, пусть даже неверных. "Я понимаю. Это значит местный монастырь. А Ваш главный лама, китаец или из Тибета?"
"Нет."
"Если ли англичане?"
"Несколько."
"Боже мой, все это кажется таким замечательным." Мисс Бринклоу остановилась лишь затем чтобы передохнуть и тут же продолжила: "А сейчас расскажите мне во что Вы верите."
Кануэй откинулся назад в предвкушении некоторой забавы. Он всегда находил удовольствие наблюдая столкновения противоположных складов ума; и девиче-направленная прямота Мисс Бринклоу в обращении к ламаистской философии обещала быть занимательной. С другой стороны, ему не хотелось, чтобы хозяин дома был испуган. "Это, скорее, объемный вопрос," с медлительностью сказал он.
Но Мисс Бринклоу была не в настроении медлить. Вино, подействовшее на других успокоительно, ей, по всей видимости, придало добавочной энергии. "Конечно," с великодушным жестом сказала она, "я верю в истинную религию, но мое миропонимание достаточно широко для признания того, что и другие люди, иностранцы, то есть, довольно искренни в своих взглядах. И само собой, в монастыре я и не надеюсь найти понимание."
Ее концессия вызвала формальный поклон Чанга. "Но почему бы нет?" он ответил на своем точном, приправленном английском. "Должны мы так понять, что потому как одна религия истинна, а все другие обязаны быть фальшью?"
"Ну да, конечно, это ведь определенно, не так ли?"
Кануэй снова вмешался. "В самом деле, я думаю, нам не стоит спорить. Мисс Бринклоу лишь разделяет мое собственное любопытство относительно мотива этого уникального учреждения."
Чанг ответил довольно медленно и чуть ли не шепотом: "Если бы мне пришлось положить это в совсем несколько слов, мой дорогой господин, я бы сказал, что нашим основным убеждением есть умереннность. Мы внедряем добродетель уклонения от излишеств любого качества -- даже включая, если вы простите меня за парадокс, излишество самого добродетеля. В долине которую вы видели, и в которой насчитывается несколько тысяч жителей, обитающих под контролем наших порядков, мы пришли к заключению что сей принцип способствует значительной степени счастья. Мы правим с умеренной строгостью, и в ответ мы удовлетворены умеренным послушанием. И мне кажется, я могу утверждать, что наши люди умеренно рассудительны, умеренно сдержанны, и умеренно честны."
Кануэй улыбался. Он не только посчитал это отлично выраженным, но самы нравы в какой-то степени соответствали его собственному темпераменту. "Я думаю, что понимаю. И те люди, с которыми мы встретились в это утро принадлежат к Вашим жителям из долины, не так ли?"
"Да. Я надеюсь на продолжении пути у Вас не было на них никаких жалоб?"
"О, нет, совсем нет. Я рад, что в какой-то мере они были более чем умеренно уверенны в том, куда идти. Вы были осторожны, между прочим, заметить, что правило умеренности относилось к ним -- то есть, я понимаю, оно не касается Вашего монашества?"
Но на это Чанг лишь покачал головой. "Мне очень жаль, что Вы, господин, затронули тот вопрос, который я не могу обсуждать. Я только в силах добавить, что наше общество имеет различные веры и обычаи, но большинство из нас умеренно еретически смотрит на это. Я глубоко огорчен, что в настоящий момент не могу сказать большего."
"Пожалуйста не извиняйтесь. Вы оставили меня с приятнейшим из размышлений." Что-то в его собственном голосе так же как и в ощущениях тела, снова дало Кануэйю знать что он был немного одурманен. Мэллинсон, казалось, был под подобным влиянием, не смотря на то, что он воспользовался настоящей ситуацией чтобы заметить: "Все это было очень интересным, но я настоятельно считаю, что сейчас самое время приступить к обсуждению планов нашего отбытия. Мы хотим вернуться в Индию чем скорее тем лучше. На сколько насильщиков мы можем рассчитывать?"
Вопрос, такой практичный и бескомпромиссный, пробился сквозь толщи учтивости лишь затем чтобы не обнаружить под собой никакой почвы. После продолжительной паузы Чанг ответил: "К сожалению, господин Мэллинсон, я не тот человек к которому Вы должны обращаться. Но в любом случае, я не думаю вопрос этот может иметь немедленное решение."
"Но что-нибудь должно быть организовано! Нас всех ждет работа, волнуются друзья, родственники. Мы просто должны вернуться. Мы признательны Вам за такой прием, но в самом деле, не можем же мы шататься тут и ничего не делать. Если это возможно, нам бы хотелось пуститься в путь не позднее завтрего. Я надеюсь, найдется много Ваших людей, кто добровольно пойдет проводить нас -- само собой, это будет весьма стоящее путешествие, мы позаботимся."
Закончил Мэллинсон нервничая, как если бы надеялся, что ему ответят до того как он слишком много скажет; но из Чанга он извлек лишь тихое и почти укоризненное: "Но все это, как Вы знаете, врядли в моих полномочиях."
"Так ли? Что ж, в любом случае, может быть Вы сможете что-нибуть сделать. Поможет, если Вы достанете большую масштабную карту местности. Похоже, что путь у нас будет длинный, и потому это прибавляет к тому, чтобы тронуться рано. У вас, я думаю, есть карты?"
"Да, довольно много."
"Мы возьмем некоторые из них на время, если Вы не возражаете. После всего мы сможем вернуть их. Я полагаю, время от времени у вас должны быть связи с внешним миром. Так же хорошей мыслью будет уведомить наших друзей и успокоить их. Как далеко находится ближайшая телефонная линия?"
Морщинистым лицом Чанга, казалось, овладело безграничное терпение, но ответа он не дал.
Обождав мгновение, Мэллинсон продолжил: "Хорошо, куда вы обращаетесь когда вам что-нибудь нужно? Я имею в виду, что-нибудь цивилизованное." В его глазах и голосе чувствовалось прикосновение испуга. Внезапно он оттолкнул назад свой стул и встал. Бледный, он в утомлении провел рукой по лбу. "Я так устал," обрываясь на каждом слове, произнес юноша, глядя кругом комнаты. "Я не чувствую, что кто-нибудь из вас старается мне помочь. Я всего лишь ставлю простой вопрос. Это определенно, что Вы должены иметь на него ответ. Когда эти современные ванны были установлены, как они попали сюда?"
Последовала еще одна молчаливая пауза.
"Вы не скажите мне, значит. Частица тайны всего остального, я так понимаю. Кануэй, ты -- чертов бездельник, вот что я должен сказать тебе. Почему бы тебе не докопаться до правды? Мои карты выложены, но завтра, имей в виду -- мы должны выступить завтра -- это необходимо -"