— Я забыла представиться, — сказала она, — Мое имя Рунгерд. С тех пор, как умер мой муж, я являюсь хозяйкой этого поместья под названием Асбьйолль. Извините за такой грубый прием. Скалли отличный стражник, но немного подозрителен, — она посмотрела на Атли и продолжила, — Я не буду выпытывать у вас причины, по которым вы оказались здесь и хочу вас уверить, что вам будет оказано все гостеприимство, на которое только способны мои люди. Сейчас вы поедите, а потом я покажу вам, где вы будете спать. А завтра, если захотите, можете рассказать мне вашу историю. Можете оставаться столько, сколько пожелаете.
— Спасибо, — произнес Атли.
Через некоторое время в зал вошли две молодых девушки. Они занесли блюда с едой и горячее питье, поставили все на стол и вышли. Рунгерд села во главе стола и жестом пригласила нас присоединится. Мы послушно пересели на скамью, когда вошли те же девушки с хлебом и кувшином, наполненным медом. Налив Атли полную чашу меда, одна из девушек направилась ко мне, но я только покачала головой, показывая, что не хочу и она, поклонившись, отошла.
Ели молча. Я старалась не торопиться и медленно пережевывая пищу, запивала ее горячим травяным чаем, чувствуя, как согревается все тело. Постепенно, я позволила себе расслабиться, искоса поглядев на нашу гостеприимную хозяйку. К своему удивлению, встретилась с ней взглядом. Рунгерд мне таинственно улыбнулась и произнесла:
— Я вижу, вы не обманули, сказав, что ты княжеская дочь. У тебя манеры воспитанной девушки.
Я уже открыто взглянула на женщину. Наши взгляды перекрестились, и внезапно меня словно пронзило молнией. Странное ощущение узнавания. Я прищурилась и уже иначе посмотрела на Рунгерд.
— Вы… — я осеклась.
— Такая же, как и ты, — ответила она, — Поэтому, я сразу поняла кто ты и кто твой спутник.
Атли перестал есть, и поднял глаза. Рунгерд едва взглянула на него и внезапно рассмеялась.
— Да ты не знаешь, кто он? — она обращалась ко мне.
— Почему же, — обиделась я, — Я не была уверена до ваших слов, но теперь знаю точно.
— Отлично, — женщина налила себе вина и отпустила рабынь. Когда они ушли, она продолжила, — Я вижу, ты потеряла свой дар, как это произошло?
Я тяжело вздохнула. Лгать не было смысла, все равно она сама все сможет при желании прочитать в моей голове. Ведьма была довольно старая, но в отличие от Хельги, душа Рунгерд, хоть и темная, не была так испорчена.
— Я убила человека, — сказала я и перестала есть. Как-то срезу пропал аппетит, я отложила ложку.
— А, — протянула хозяйка дома. Наступило неловкое молчание, потом Рунгерд встала.
— Вы ешьте, — сказала она, — А я пойду, распоряжусь, чтобы вам приготовили комнату. К сожалению, дом у меня небольшой и вам придется спать в одной комнате, но я велю поставить две кровати, а слугам скажу, что вы брат и сестра, чтобы не было лишних слухов.
Она медленно выплыла из зала, оставив нас с Атли наедине. Мы переглянулись. Атли нахмурился.
— Ты думаешь, ей можно доверять? — спросил он у меня.
Я покачала в ответ головой и, приложив палец к губам показала, что нас возможно подслушивают. Парнишка мгновенно понял, что я хотела ему этим сказать и кивнул. Мы закончили есть в полной тишине. Потом в зал вошла одна из девушек рабынь и, поклонившись, попросила нас следовать за ней. Она отвела нас в маленькую, но довольно светлую комнату с двумя кроватями, одну из которых, а это было сразу заметно, принесли откуда-то специально для меня или Атли. Девушка поклонилась и вышла, плотно притворив за собой дверь. Я помню только то, что буквально упала на одеяло и моментально заснула, даже не раздеваясь. Мне сейчас было как-то все равно, что я нахожусь у чужих и совершенно незнакомых мне людей. За долгие дни скитания и сна под открытым небом, я не могла удержаться от соблазна выспаться на настоящей постели, а не на сырых сосновых иглах, которые мы использовали вместо одеял и подушек. Даже сон в тот день мне приснился яркий. Я снова увидела Бьерна, мы стояли рядом на утесе, возле его дома. Я чувствовала, как возле моих ног пушистым клубком крутится Майя. Бьерн смотрел на меня так пристально, словно боялся, что я исчезну. Я видела, что он что-то говорит мне, но не понимала слов и только счастливо кивала в ответ, а потом проснулась.
Атли сидел на своей постели и смотрел в окно на хлопья пушистого снега, ложащегося на землю. Я встала и пересела на его кровать.
— Мы проспали почти сутки, — сказал он.
Я положила свою руку ему на плечо. Атли посмотрел на меня и добавил:
— Скорее всего, нам придется остаться здесь на всю зиму. Нам не пробраться к побережью по такой погоде. Если ты хочешь увидеть Бьерна, то придется ждать до весны и, лишь потом отправляться дальше. Я не рискну вести тебя по такому морозу по лесу, который я не знаю, — он тяжело вздохнул, — Прости, но я ничего не могу поделать.
— Но разрешит ли Рунгерд нам остаться? — произнесла я.
— Я уже поговорил с ней на эту тему, пока ты спала, — сказал Атли, — Она разрешает, только сказала, что тебе и мне придется помогать по хозяйству, но нам ведь не привыкать. Меня определили к Скалли. Он здесь главный над рабами. Он же охотится и снабжает всех свежей дичью. Поживем, а весной тронемся дальше.
Я встала и подошла к окну. Снег засыпал весь ранее расчищенный двор. Наверное, идет с ночи. Сугробы доставали почти до самого окна. Зима в этом году выдалась щедрая на осадки. Когда закончатся снега, ударят морозы. Атли прав. Нам не выжить в лесу, придется ждать зимы. Как сильно бы я не хотела найти Бьерна, но не зная, даже где он находится, слишком рискованно вот так, наобум пускаться в путь.
— Что ж, — сказала я, — Придется остаться.
Мы переглянулись с Атли. Он улыбнулся мне.
— Не переживай, — произнес он, — Все образуется.
Итак, мы остались в Асбьйолле. Рунгерд относилась к нам как к своим гостям, но при этом мне приходилось помогать ей в ведении хозяйства, в приготовлении еды и в ведении прочих исконно женских обязанностей. Она оказалась очень хорошей хозяйкой. Любила готовить, вышивать. Часто, сидя вечерами у разожжённого камина и слушая завывание метели за окном, она звала меня к себе, и мы беседовали на любые темы, будь то природа, рукоделие и даже обсуждали приемы охоты. Оказалось, что Рунгерд знала в этом толк. Как правильно расставит силки, как подкрасться к зверю незамеченным, она знала многое из того, что знают мужчины. Постепенно, Рунгерд начала нравится мне. В меру строгая, в меру болтливая, обладающая неординарным умом, она была одинаково приветлива и с рабынями и с нами, ее гостями. Я не могла понять, почему еще молодая и отнюдь не бедная женщина, похоронила себя заживо в этой лесной глуши, но откровенно спросить не решалась.
Атли в свою очередь, помогал Скалли. Бородач, сначала встретивший нас очень нелюбезно, на деле оказался человеком очень приветливым и добрым. Он был искусным воином и охотником. Рунгерд рассказала мне, что Скалли был одним из самых приближенных воинов ее покойного мужа Тормунда. Когда-то он был рабом, но Тормунд разглядев в нем потенциал отменного воина, сделал его свободным человеком. После гибели своего вождя, Скалли остался жить при его жене, как самый верный и преданный друг и страж.
Когда выдавались солнечные дни, Скалли тренировал Атли во дворе, очищенном от снега. Они бились на деревянных мечах. Я часто приходила постоять под окном и посмотреть на их тренировки. Скалли оказался довольно опытным воином. Я любила наблюдать за ним, как он двигается во время атаки, так плавно, словно в его теле не было костей. Никогда бы не сказала, если бы не видела сама, что он способен на такое. С виду совсем не худой, даже с небольшим животиком, вечно подпоясанный мечом или ножнами с длинным кинжалом и своей бородой, заплетенной в косу, он казался вполне безобидным, но когда доставал оружие, то менялся так неожиданно, что это просто поражало.