Он рассмеялся над ней, ангел...
- А может, ты привыкла быть никому ненужной!?
Мэй улыбнулась, да, так было проще...
- Я решил жениться на Сильвии, потому, что думал, что это доброта, -
Сказал ей Океанос. - Я думал, что это правильно. Для всех.
Она почувствовала, что он хочет, чтобы она поняла его. Возможно, он
и сам хотел понять себя...
Мэй вспомнила «Умирающим издалека все кажется Богом»...
Да, это правда, живущим вблизи все кажется истиной!
Потом, когда проходит время, мы начинаем осознавать. Или не
начинаем...
Большинство людей живет как во сне, большинство людей проживет
свою жизнь даже не проснувшись, и что самое страшное, они этого
даже не почувствуют, не поймут - им иногда тоскливо, они и сами не
знают от чего...
- Жениться на Сильвии, означало бы не пожалеть ее, - Продолжил
Океанос, закурив. - Отпустить ее, это значит...
- Быть человеком? - Поняла его она.
- Да.
Он посмотрел на нее, кивнул. Он, казалось, удивился...
- Ты тоже хотела ... поступать правильно, а не так как нужно?
63
- А что такое правильно, Океанос? - Сказала ему Мэй, со вздохом. - У
Элиз Вюрм я прочитала: «Нас рвут на части, те кого мы любим, и те,
кому мы служим»!
Океанос усмехнулся, задумался.
- «Долог путь.
Сломанных веток цветы
Вспоминаю»!
- Я тоже вспоминаю! - Вновь поняла его она.
- Давай выпьем шампанского, - Вдруг сказал ей он. - Я так хочу
шампанского, словно умираю!
Мэй улыбнулась, ей это понравилось «Я так хочу шампанского, словно
умираю»...
Вкус к жизни... Подумала она. Обостряется когда нам хочется жить
или умереть...
Это всегда так, жизнь и смерть, мы все усложняем, мы не живем,
чтобы жить, и не умираем, чтобы отдохнуть!
Кинотеатр был маленьким и потрепанным, как морское судно,
видавшее виды...
Кресла были обтянуты красным бархатом, вытертым, но все еще
красивым, как обноски разорившегося богача...
Океанос купил Martini Rose, сел рядом с ней положив ногу на ногу, и
склонился к ней...
- Как странно, - Сказал ей он. - Фильм 1974 года, а история не
стареет...
- Это самое прекрасное в человеческой памяти, - Сказала ему Мэй. - В
ней те, кого мы любим прекрасны и вечны!
64
Океанос задумался.
- Я хочу показать тебе работы Бугро! Его Мадонна всегда в черном...
- В черном? - Удивилась она.
- Да...
Он открыл шампанское с громким хлопком.
- Она молода и прекрасна - черное, это символ печали, у нее свой
терновый венок!
Мэй поразили его слова - мысль, о том, что мы все носим свой
терновый венок в той или иной степени!
- Кришнамурти сказал, - Продолжил Океанос. - «Для того, чтобы
понять скорбь или преодолеть ее, необходимо по-настоящему
разобраться, что же происходит внутри»...
Он налил шампанское в пластиковые бокалы, которые были не
лишены элегантности.
- У меня внутри непонимание...
Океанос предложил ей бокал.
- Почему... одни не могут дать, а другие взять.
- И все ущербны. - Поняла его Мэй.
Начался фильм...
- Да, - Согласился с ней он. - Каждый счастлив в своем заблуждении...
- В заблуждении о чем? - Спросила его она.
- Что и не нужно ничего отдавать, и брать...
65
Сицилия начало ХХ века... Адриана влюблена в Чезаре и надеется
выйти за него замуж, но становится женой его брата...
Ричард Бартон - Софи Лорен...
Мэй вспомнила «О чем этот фильм? «Путешествие»...
- О Судьбе, которая всегда возвращает человеку, то, что он не смог
взять»...
Да, подумала она. Они оба не смогли, ни Чезаре, ни Адриана. Чезаре
"благодаря" воле отца, а Адриана страху матери перед жизнью
(будущим дочери)...
Всех можно понять, у всех свой долг...
Мэй вспомнила «Хлеб важнее, чем любовь»...
Да, важнее!
Почему?
Потому, что так правильно!
Человек всегда должен делать то, что правильно, а не то, что он хочет!
Она вспомнила, как ей было тяжело от мысли, от чувства... из-за
Сильвии, но... она понимает, что права.
Как она это понимает?
Ей спокойно, у нее нет чувства того, что она что-то отняла...
- Ich werde Dich lieben... - Сказал ей Океанос, в полутьме кинозала.
Мэй посмотрела на него.
66
- В репертуаре Марлен Дитрих есть такая песня... - Продолжал он,
смотря на экран кинотеатра, горько и нежно. - «Я буду тебя любить»...
«Я буду тебя любить... буду любить тебя до самой смерти,
буду любить до конца света.
Люди будут любить друг друга, забывать и любить,
и все равно я буду любить тебя до самой смерти»...
Ее это удивило и поразило «Люди будут любить друг друга, забывать и
любить»...
Мэй вдруг поняла, что тоже будет любить Астона, она забудет его, но
не перестанет любить...
Они вышли из кинотеатра...
- Ты ходишь в церковь, Мэй? - Вдруг спросил ее Океанос.
- У Бога есть память, Океан?
Он улыбнулся, так мягко...
- Если Он это Любовь, то, да!
Она задумалась над его словами.
- Любовь все помнит?
- Не все, дорогая, только хорошее!
Как странно это прозвучало для нее «дорогая»...
Мэй подумала, когда я стала тебе дорога? А ты? Мне...
Она вспомнила «Какой он, ваш отец?
- Мужчина»...
Что так поразило ее в этих словах?
67
Океанос уважает отца за его мужество... Иногда чье-то мужество
бывает настолько поразительным, что это невозможно понять, но
нельзя не уважать!
- Прокопий Кесарийский отзывался о монахах с горы Синай так: «На
этой горе Синае живут монахи, жизнь которых заключается в
непрерывных размышлениях о смерти; ничего не боясь, они
наслаждаются дорогой для них пустыней»...
Океанос взял ее за руку, посмотрел на нее.
- Я тоже наслаждался пустыней, Мэй, дорогая!
Он остановился у каменной арки, заглушил двигатель машины...
- Это вход в монастырь святой Джиэды - это имя значит «Нефрит»...
Он сделал паузу.
- Нефритовая Вера... Нефрит прочнее стали. Она была тверже камня...
- Она?
Мэй удивилась.
- Девушка, которую я любил, и которая стала монахиней...
Они долго шли по мощенным дорожкам, Океанос предложил ей взять
его под руку. .
- Ты любишь Бога, Мэй?
- Да, когда не ненавижу.
Он посмотрел на нее с удивлением.
- Ты как я!
68
Он улыбнулся, а она рассмеялась.
- Расскажи мне о ней, - Попросила его Мэй. - Почему она стала ... тем,
кем стала?
- Ее зовут Дафна, - Начал Океанос. - Когда-то мне казалось, что я
любил ее всю жизнь...
Он улыбнулся с самоиронией.
- Смерть цветов -
Не повод для грусти,
Но путь всех вещей»...
Мне понадобилось много лет, чтобы это понять... Что все малиновый
сон!
Мэй посмотрела на Океаноса - на его лицо в профиль...
Это было страстное и чувственное лицо.
Глаза цвета солнца... Червонный король!
- Я люблю Бога, - Сказал ей Океанос. - Мы, люди, всегда любим тех,
кто отнял у нас все - мы любим их, чтобы сохранить рассудок!
Мэй смутилась. Что-то страшное было в его словах - что-то страшно
правдивое.
- Когда Дафна сказала мне, что ... кем, она хочет стать, я...
почувствовал себя таким одиноким. Я понял, что у меня нет и ее - я
всегда был один, родители жили в очаровании друг другом, я понял,
что я один...
Она подумала, как странно... быть любимым сыном и одиноким
человеком...
Странно, когда тебя любят, но оставляют одного... потому, что любят