— Я пойду с ней, — говорю я сухо. Ни за что не позволю держать себя вдали от дочери.
Лиам кладет руку мне на плечо.
— Я пойду, принесу немного кофе. Тебе нужно что-нибудь?
Мое сердце тает от его заботы.
— Нет, я в порядке. Спасибо, что ты здесь.
— Я всегда буду рядом, Ли.
— Я знаю. Ты обещал ему.
Пальцами он хватает меня за подбородок и заставляет посмотреть на него. Голубые глаза блестят от непонятной мне эмоции. Я хочу отвести взгляд, разорвать связь, которую начинаю чувствовать. Я не хочу того, что чувствую. Это слишком быстро. Но это уже началось во мне, и я боюсь, что он заметит. Потребность закрыть глаза становится все сильнее, но я не могу. Или действительно не хочу. Может, я хочу, чтобы он увидел это. Но, Боже, если бы мне не было так страшно.
— Иди с Арабеллой, — говорит Лиам и опускает руку.
Мои щеки краснеют, и я, наконец-то, закрываю глаза. Дерьмо. Я ошиблась. Возможно, он ничего ко мне не чувствует.
— Мэм? — медсестра зовет меня и открывает колесики на кроватке Арабеллы.
— Готова, — говорю я, но вовсе этого не чувствую. Это все слишком. А мои чувства не могли появиться в более неподходящий момент. Мне нужно сосредоточиться на моей малышке, а потом я смогу позаботиться о себе и своих дурацких чувствах.
Глава 10
Ожидание — мука. Ожидание — дерьмо. Ожидание — это, кажется, все, что у нас сейчас есть.
— Тебе нужно идти домой, — бормочу я, прижимаясь к груди Лиама. Мне хочется, чтобы он захотел уйти. И это глупо, потому что прямо сейчас он — моя подушка. Но если он уйдет, возможно, уйдет и это терзающее, мучительное чувство внутри.
Лиам усаживается в кресле так, чтобы я оказалась в более удобном положении. Я слышу, как вибрирует от смеха его грудь. Уже пять утра, и кроме Арабеллы никто не спит.
— Я уйду прямо сейчас, если это именно то, чего ты хочешь.
Бабочки порхают в моем животе. Чего я хочу? Если бы я знала.
— Не-а, — неохотно отвечаю я. — Мне нужна моя подушка. Я пока еще попользуюсь тобой.
— Ты можешь пользоваться мной в любое время, Ли.
Я могу ответить или притвориться, что не услышала. Останавливаюсь на последнем. У медсестры, худший или лучший в мире — в зависимости от того, как на это смотреть — расчет времени. Она заходит, чтобы проверить Ару. Я поднимаю голову и подхожу, чтобы быть ближе к ней.
— Мы снова измеряем ее температуру, — объясняет она и начинает проверять ее показатели. Стою рядом с дочерью, пока ее осматривают, и страх вновь начинает терзать меня. Я беспокоюсь, упала ли температура. Если нет, то каким будет следующий шаг? Она смотрит на термометр и отрицательно качает головой. Температура все еще 38 градусов, но, по крайней мере, малышка вне опасности.
— Результаты ее сканирования готовы? — спрашиваю я.
— Я проверю, но доктор придет, как только будет хоть что-то известно, — она улыбается и берет меня за руку. — То, что температура не поднимается, уже хорошо.
Я закрываю глаза и киваю. Наверное, это хорошо. Я хотела бы, чтобы она не была больна вообще. И я рада, что Лиам здесь. Ожидание было мукой. Не представляю, что делала бы без его поддержки. Глядя на него, отдыхающего в кресле, я борюсь с желанием захихикать. Этот мужчина, ростом сто восемьдесят сантиметров, переваливается через крошечное кресло. Его ноги практически упираются в кроватку, где спит Арабелла, а руки почти касаются пола. Это смешно. Волосы в полном беспорядке, а трехдневная щетина делает его еще более милым. Он всегда был красивым. Но чем больше я смотрю на него, тем больше начинаю замечать всякие мелочи. Морщинки около глаз и шрам на предплечье добавляют ему привлекательности. Однажды он сделает какую-нибудь женщину очень счастливой.
— Ты закончила пялиться? — бормочет он, приоткрыв один глаз.
Дерьмо.
— Я не пялилась. Я пыталась выяснить, не умер ли ты. Потому что ты не двигался, — я лгу и отворачиваюсь, чтобы скрыть от него мои краснеющие щеки.
— Конечно же, ты этого не делала… — он сдавлено хихикает.
— Как бы то ни было, ты старый и толстый, — я отмахиваюсь от него.
Огромная фигура Лиама поднимается и бросает на меня тень. С ухмылкой на лице он делает шаг мне навстречу. Мои глаза не отрываются от его глаз. Он сошел с ума, если думает, что я собираюсь отступить.
Лиам приближается неторопливым шагом. Никто из нас не разрывает зрительный контакт. Вижу сомнение в его глазах. Он так же не уверен, как и я, но мы оба слишком упрямы, чтобы сдаться.
— Ааааа… — Арабелла начинает кричать, и я сдаюсь, чтобы посмотреть на нее.
— Привет, малышка, — говорю я мягко и бережно поднимаю ее, чтобы ничего не отключить. Она все еще горячая, и начинает беспокойно ерзать. Почему температура не спадает?
Своей сильной рукой Лиам сжимает мое плечо, словно он видит, насколько я истощена.
— Я позову медсестру, — говорит он и идет, чтобы нажать на кнопку.
Прежде, чем он это делает, заходит доктор Хьюит, держа в руках бумаги.
— Отлично, мы получили результаты сканирования и ее анализы крови, — она смотрит на нас двоих с сочувствием в глазах. — У нее инфекция мочевыводящих путей, которая распространилась до почек, что и вызвало жар. Нам необходимо провести курс антибиотиков и удостовериться, что ее почки работают должным образом. Также я хочу проследить за ее температурой, поскольку у нее были судороги. Но она будет в порядке. А сейчас я собираюсь назначить лекарства.
Я облегченно выдыхаю. Она будет в порядке. Слава Богу.
— Температура спадет? — спрашиваю я.
— Должна. Не могли бы вы положить девочку в кроватку, чтобы я ее осмотрела?
Я кладу малышку обратно, и доктор подходит к ней с другой стороны, начиная прослушивать ее сердце и животик.
— Она в порядке. Я думаю, как только мы начнем курс антибиотиков, температура спадет, и у нее все будет хорошо, — доктор Хьюит объясняет и хлопает меня по руке. — Пока что нам нужно давать девочке побольше жидкости и пристально следить за ее состоянием.
— Хорошо, — я киваю, а Арабелла поднимает ручки, чтобы я взяла ее.
Подхватывая мою малышку на руки, я прижимаю ее ближе и произношу безмолвную молитву благодарности за то, что это не оказалось чем-то серьезным. Она — мой мир, и я уверена, что не выжила бы, если бы похоронила мужа и дочь в один год. Я не могу даже позволить себе думать об этом.
Глаза Лиама блестят, когда он с обожанием прикасается к ее личику. Он хороший человек и заботится обо мне и Арабелле. Он мог бы быть в баре или делать все, что ему захочется, но он пришел к нам. Я благодарна за то, что он здесь. Я кладу руку поверх его, и словно электрический разряд пробегает по моей руке от пальцев к плечу. Мы смотрим друг на друга, и мое тело напрягается. Я вижу, как у него перехватывает дыхание. Он тоже это чувствует.
Я резко убираю руку. Мне нужно две минуты, чтобы успокоить ускорившееся сердцебиение и подойти к другой стороне кроватки. Дистанция… Мне нужно сохранять дистанцию. Я не понимаю, что происходит. Лиам мой друг. Друг Аарона. Неправильно даже думать об этом.
— Ли? — голос Лиама врывается в мои мысли. Он начинает обходить вокруг, но я поднимаю руку, останавливая его.
— Я в порядке. Я думаю, просто потрясена, но я буду в порядке.
— Опять вернулось «в порядке». Я понял.
К черту его. Я в порядке.
— Что это значит?
— Я устал. Ты устала. Завтра, если ты будешь готова для «тренировочного матча», то я в игре.
Лиам зевает и падает в кресло позади себя. Он натягивает шапочку на глаза и ухмыляется.
Ублюдок.
Глава 11
— Ну что, мисс Арабелла, готова ехать домой? — спрашивает медсестра, воркуя, пока я пристегиваю Арабеллу в ее кресле. Внутривенное введение антибиотиков помогло справиться с инфекцией и сбить температуру. После двух бессонных дней и ночей я более чем счастлива — мы, наконец, отправляемся домой.