— Ты кем себя возомнил?! Пи Дидди?! — Он швырнул мне в лицо изрезанную рубашку. — Еще раз так выступишь, мистер Москович, и все твои выступления на этом закончатся! Хочешь жить, сиди тихо!
Теперь я боюсь даже просить, чтобы мне в чизбургер положили двойной бекон — а то вдруг из ближайших кустов выскочит Денди или кто-то из его громил и искромсает меня на бумажные снежинки тупыми ножницами. У Орал-Би есть три «бентли», «майбах», «ламборджини», «феррари», «Астон Мартин», «порше GT2», два навороченных «мерса», «рендж ровер», «рендж ровер спорт», небольшой парк «хаммеров», два «BMWX5», «BMW765i», два мотоцикла «BMW», четыре «харлея», три «дукатти» и еще воз и маленькая тележка. И все это — благодаря мне. А я езжу на старом «вольвешнике» 79-го года. У него все шоколадно, а у меня — явно неладно. Вот такой парадокс бытия. Экзистенциальный абсурд. История моей несложившейся жизни. Я — неудачник. Законченный неудачник.
Единственное существо в этом мире (не считая Доктора Шварцмана, но Доктор действительно не считается, потому что он не человек), которому не все равно, проснусь ли я утром, это Сью. То есть так было раньше. А теперь я уже в этом не уверен. В последнее время она стала какой-то холодной и равнодушной. Мы встречаемся четыре года. Четыре года. Раньше она оставалась у меня чуть ли не каждую ночь. А теперь я обмираю от счастья, если она позвонит мне и спросит, как у меня дела. Секс! Ха! Хорошо, что я еще помню значение этого слова. В Голливуде есть пудели и болонки, которым моя девушка уделяет больше внимания и ласки, чем мне. Я много думал, в чем дело, и пришел к выводу, что, наверное, ее не устраивает мой член. Ее бывший бой-френд — нападающий лос-анджелесских «Клиперов». Он очень высокий — шесть футов семь дюймов, — и, насколько я знаю, размер его члена прямо пропорционален его колоссальному росту. Сью вечно твердила, что он у него слишком большой и что ей это не нравилось. Таким образом, она пыталась меня успокоить. Поднять мою самооценку. Ага, щаз. Все равно что сказать: «Не хочу эту „феррари“. Она слишком классная. Мне больше нравится твоя старая „вольво“ 1979 года». До встречи со Сью я болел за «Клиперов», но теперь я всегда втайне злорадствую, когда они просирают матч.
Я что, настолько тоскливый и нудный? Со мной вообще не о чем поговорить? Нет, сказал я себе. Просто у нас необычное распределение ролей. Сью — крутая девчонка. Стерва, каких поискать. Она знает, чего ей хочется, и умеет этого добиваться. Она — младший ребенок в семье. Представьте: пять старших братьев и Сью — единственная девочка. Она привыкла, что все делается для нее. Если брать наши с ней отношения, то вполне можно сказать, что штаны носит она. Только это не штаны, а юбка из «Прада».
Раньше мы с ней разговаривали. Звонили друг другу по сто раз на дню и болтали вообще ни о чем. Иногда доходило до абсурда. «Давай ты первым повесишь трубку. Нет, давай ТЫ! Ты первый! Нет, ты! Ну ладно, давай на счет „три“…» Но теперь этого нет. Теперь Сью почти перестала со мной разговаривать. А когда я звоню, отвечает мне коротко и раздраженно. Я стараюсь быть ласковым и внимательным. Проявлять интерес. Что она делала? Как прошел день? Не то чтобы меня это сильно волнует. Я просто пытаюсь быть правильным, хорошим бойфрендом. Я убеждаю себя, что когда все получится, как я задумал, и я смогу осуществить свой проект и заработать нормальные деньги, у нас все наладится. Непременно наладится. Ведь тогда я смогу уделять Сью больше времени и внимания…