– Хм, любопытно, а в чем недостатки такого варианта?
– А вот в чем! Такие игры может себе позволить только народ с высокой пассионарностью. Смешанная элита неизбежно химеризируется, размываются стереотипы поведения базового этноса. А Великороссийский суперэтнос в течение двадцатого века понес приличные потери. Еще вопрос, а хватит ли сил на реализацию данного варианта.
– Да-а-а, а второй вариант?
– А еще можно просто уничтожить всю действующую туземную элиту. А нарождающуюся новую поставить в подчиненное положение. Чисто европейский вариант. Они часто так делали, если вообще не скатывались к геноциду. Он сулит серьезные осложнения сейчас, но избавит от неприятных проблем в будущем.
– А народ?
– А что народ? Народ тут вполне приличный, только не он решает такие вещи. И не только тут, а, вообще.
– Понятно. То есть, по твоему мнению, это просто вопрос цены?
– Именно! Необходимо выяснить, насколько этот самый народ готов класть свои головы за местных баев. Дело осложняется тем, что общая экономическая ситуация в регионе – хуже некуда. Сам видишь, люди, чуть ли не головах друг у друга сидят. За клочок земли готовы глотки резать. Работы нет. Одна искра и все полыхнет. В Е-бурге это понимают. Верховный дал команду реанимировать идею с поворотом северных рек. Паллиатив, конечно, но даст возможность выиграть время. В этих местах – вода – это жизнь. Удастся занять часть населения, да и хлопок с фруктами стране не помешают.
– Рожали бы поменьше, было бы лучше, – в сердцах бросил Геннадий. – Почему мы должны заботится об этих проблемах?
– А ты их в этом убеди. А заодно и русских, чтобы рожали побольше. С медицинской точки зрения русским ничего в этом деле не препятствует. Низкая рождаемость – чисто социальный феномен. А если говорить о том, чьи это проблемы, то, что ты собираешься делать с десятками миллионов беженцев, которые рванут в Россию? Заградотряды с пулеметами на границе поставишь?
– Так ведь доказано, что затея с поворотом рек – чистая утопия. Да еще и экологически вредная.
– Неужели? Так-таки и доказано? Кем конкретно? – Геннадий лихорадочно вспоминал полузабытую газетную дискуссию. Но ничего конкретного на ум не приходило, кроме горячих выступлений именитых писателей.
– Не можешь вспомнить? – ехидно поинтересовалась Сима. – Выкинь из головы все эти экологические байки времен зари демократии. Знаем мы этих «экологов». В Эстонии их тоже было полно. Все рвали на себе волосы, мол, проклятые Советы губят девственную природу несчастной Эстимаа. Куда они потом делись, когда лес начали рубить, только щепки полетели? И нефтяной терминал построили, и площади заповедников сократили. И никто костьми не ложился. А откуда они получали деньги на эти игрища? Элементарная идеологическая диверсия.
– Ладно, не буду спорить о том, что плохо знаю. Вернемся к нашим баранам. Что конкретно ты предлагаешь делать?
– Конкретно? Я точно знаю, чего мы не должны делать. Тут, как ты догадываешься, наверняка имеется агентура Халифата и Китая. Возиться с ней сейчас нет никакого смысла. Наплевать и забыть. По настоящему секретных сведений они отсюда не получают, а просто мутят воду, надеясь осложнить нам жизнь. Для нас важно прочувствовать ситуацию и помочь начальству не промахнуться с политикой. Социологических опросов мы провести не можем, да и толку в них особого нет. Остаются эксперименты на натуре, а этот город – очень удобный полигон: небольшой, в стороне от крупных центров, десантники под боком.
– Так ты тут провокациями собираешься заняться? – сообразил Геннадий.