К сроку они, разумеется, успели. Пока шеф разбирался с представленными материалами, Геннадий осторожно наблюдал за его лицом. Судя по некоторым оттенкам, начальство переживало те же ощущения, что он сам, когда ознакомился с творением Симы. Закончив чтение, шеф полез за папиросами, закурил. – Да-а-а, весьма…, весьма…, не ожидал от вас такой прыти. И кто это у нас такой хитроумный? – он со значением глянул на Серафиму. – Хорошо, я подготовлю сопроводительную и отправлю этот опус в Округ, фельдсвязью. – Еще разок затянулся. – Нет, лучше сам съезжу, больше толку будет. Дело серьезное, придется согласовывать на уровне Столицы. Выезжаю завтра утром, останешься за меня, – сообщил майор Геннадию. – И распорядись, чтобы Прилуков подготовил машину. Поедет сопровождающим. – Есть!
В этот вечер Серафима благосклонно дозволила ему подвезти себя до дому. Как было известно Геннадию, у нее была на Урале обширная родня: в Тагиле, Екатеринбурге, Челябинске, Чебаркуле и прочих местах. Вот и в Миассе она устроилась на квартире двоюродной бабушки. Бабулька, после смерти мужа, бывшего пограничника, жила одна. Детей у нее не было. Впрочем, у Серафимы в городе еще имелись: четыре тетушки, пара дядей и целый выводок братьев и сестер, двоюродных и троюродных, а еще племянники и племянницы. Сам Геннадий таким обилием родни похвастаться не мог. Из ближних родственников только мама, да еще дядя по матери и две двоюродных сестры. Отец его был детдомовским, вся его семья частью погибла войну, частью сгинула в эвакуации. Позднее, он пытался их отыскать, но безуспешно. В начале шестидесятых отец окончил военное училище в Ленинграде и был направлен в ракетные войска. В самое трудное время, когда еще только развертывались первые стратегические, ракетные полки. В самой глухомани, подальше от крупных населенных пунктов. В одном из таких гарнизонов, под Кунгуром, Геннадий и родился. Поздний ребенок, отцу тогда было за тридцать. Семья часто переезжала, когда отца переводили на новое место службы. А случалось это, в среднем, раз в два года. Отца он видел редко, тот месяцами пропадал на своих «точках» – ракетных шахтах, как выяснилось позднее. Только раз он провел семьей почти полтора месяца, когда вышел из госпиталя: отравление несимметричным диметилгидразином – высокотоксичным ракетным топливом, при регламентных работах. Но и об этом Геннадий узнал уже потом, а тогда просто радовался общению с отцом. Перед самой перестройкой родитель вышел в отставку в звании полковника, и семья осела в Кирове, на Вятке. Мать и сейчас жила там, а отец умер несколько лет назад – разрыв аорты. Очень переживал тот бардак, который разразился в стране при «демократах», а разрушение ракетно-ядерного щита – в особенности. Упорно голосовал за коммунистов, даже числился активистом местной организации КПРФ. Вот сердце и не выдержало, видимо еще сказалась многолетняя нервотрепка на службе в ракетных войсках, там работали на износ.
Майор вернулся через три дня, с довольно мрачным видом. Вызвал Геннадия на ковер. – Значится так, идейка ваша вызвала там, – шеф указал пальцем в потолок, – определенный интерес. Аналитики, разумеется, прокрутят ее со всех ракурсов, прикинут плюсы и минусы. Пара месяцев на это уйдет, не меньше. Ясно?
– Так точно, подождем. – Шеф опять помрачнел. – А вот ждать-то тебе и не придется, в командировку поедешь… в Узбекистан, на усиление, есть приказ. Там сейчас запарка, сам знаешь. – Геннадий знал. Дело с инкорпорацией солнечной, среднеазиатской республики решилось всего три недели назад, еще и ввод войск не закончился.
– Так точно, товарищ майор. Думаю, что лейтенант Сергеева вполне может меня заменить, на это время. – Воронцов потянулся за папиросой. – Она с тобой едет. Там больше по ее профилю, Восток…, как известно, дело тонкое. Пусть глянет свежим взглядом на тамошнюю кашу. А он у нее, похоже, имеется…, ТАМ оценили. И вот результат! – Ну, дела, – подумал Геннадий, – а тут-то кто останется? – Майор глубоко затянулся и ответил сам. – Начальство обещало подбросить мне пару ребят, только из училища. Прокантуемся! А вы будьте осторожнее, постарайтесь не заполучить пулю в спину. С этим делом там сейчас запросто. Поедете в самый гадюшник, в Ферганскую долину. Там, помнится, за последними бандами басмачей еще в пятидесятые гонялись. Рядом Наманган и Ош – региональные центры Ислама. Я сам видел, как в этом Намангане еще в советское время женщины по улице парандже ходили. А уж сейчас… и горы, черт их побери, нам только второй Чечни не хватало. Плотность населения под 400 человек на квадратный километр, почти как в Бангладеш, а она считается самой перенаселенной страной в мире. Земли нет, работы нет. Кошмар, одним словом. Поедете под видом гражданских специалистов, вот новые документы и описание легенды. – Шеф протянул Геннадию пакет. – Оружие, инструкции и прочее получите уже на месте. В Фергану перелетел полк ВДВ, заняли свою старую базу, она там еще с советских времен. Вот, у их секретчика и получите. И помощь, если очень прижмет. Вылетаете завтра вечером из Челябинска. Гражданские рейсы отменены, но на Ташкент пойдет армейский борт, на нем и отправитесь.
От шефа Геннадий вышел в несколько прибалдевшем состоянии. Командировочка предстояла, разумеется, еще та, зато появлялась неплохая возможность свести знакомство с Симой накоротке. Он подошел к ней и проинформировал о ближайших перспективах. Та восприняла новость совершенно спокойно. – Давно хотела побывать в этих местах. И урожай как раз на подходе, фруктов поедим, арбузов с дынями. В наших-то магазинах – тоска одна, хорошо хоть у родни участки имеются. Но вот персики и хурма в наших краях не произрастают. К сожалению.
– Ты это брось, не на курорт едем. Давай готовься.
– Есть! Серафима вернулась к компьютеру.
– Ты куда? Сказал же, чтобы готовилась!
– Ха, а я что делаю? Сейчас покопаюсь в сети, поищу нужные материалы. Кстати, – Сима крутанулась на стуле в его сторону, – можно уговорить шефа дать нам с собой тот комп, который вы получили пару месяцев назад? С новым процессором и спутниковой связью. Боюсь, что там с этим делом не очень. А эта игрушка избавит нас от массы проблем. Я уже пыталась вонзить в него свои жадные когти, но майор отшил, мол, жирновато будет.
– Не знаю…, не знаю…, там же новый, секретный процессор установлен, да и программное обеспечение тоже под крутым грифом.
– Что с того? Там и самоликвидатор имеется. Нажимаешь на кнопочку и адью – кислота все сожжет, при попытке взлома – аналогично. Меня обучали работе на этой штуке, как раз перед тем, как к вам направили.
– Ладно, попробую уговорить, только без гарантий. Сама понимаешь.
Транспортник был основательно загружен разнообразной армейской амуницией, но и для Геннадия с Симой нашлось местечко. Нормально, только сидения жестковаты. Летели уже больше часа. Геннадий покосился на Симу, которая раскрыла на коленях компьютер и теперь смотрела в экран. Шефа удалось уговорить. Суперкомп, замаскированный под обычный ноутбук, он разрешил взять. Предупредив, впрочем, Геннадия, что с ними станется, ежели чертова машина будет утеряна. И под расписку. – Ты бы поменьше светила этой штукой, мало ли кто позарится на оргтехнику. У нас ведь пока и оружия не имеется. – Ничего, – отмахнулась Сима, – в грузовом отсеке мы одни. Потом постараюсь не вынимать его без необходимости. Зато удалось выяснить, что в двадцать часов тридцать две минуты местного времени из Ташкента в Фергану отходит пассажирский поезд. Подойдет?
– И где ты это откопала? У них интернет несколько лет под запретом находился.
– Это я на сайте нашего МПС обнаружила