В отличие от них, в дискуссиях начала 20-х годов по национальному вопросу Сталин выступал не за создание СССР как союза равных среди равных, а за РСФСР, то есть за вхождение всех этих кавказских и остальных полуазиатских племен и народов в Российскую Федерацию на правах автономии. Это был подлинно имперский подход. Сталина тогда осудили. На словах он согласился. Но на деле следовал именно своей, а не ленинско-троцкистской линии. Причем реализовал свой подход весьма хитрым путем – через партийные структуры. Организующая и руководящая сила советского общества – КПСС оказалась стержнем, на который Сталин нанизал не только партийные, но и все остальные государственно-общественные структуры и учреждения.
При этом очень последовательно и неуклонно по-сталински проводилась национальная кадровая политика. В союзных республиках, не говоря уже о республиках в составе РСФСР, как правило, первым секретарем республиканского ЦК избирался представитель так называемой коренной или, по терминологии до октября 1917 года, туземной нации. Кстати, слово «туземный» тогда никого не оскорбляло, разве что женевских сидельцев во главе с Лениным и Троцким, сдуру или по чьей-то «мудрой» подсказке придумавших не менее идиотский, чем миф о пролетарском интернационализме, миф о России как «тюрьме народов». Хороша была тюрьма, если она позволяла таким русофобам спокойненько и сытенько поливать ее грязью. Посмотрел бы я на того чудика, который посмел так или приблизительно так высказаться по поводу США, Великобритании, Франции. Где бы его потом искали, кто может предположить?
Вторым секретарем республиканского ЦК для избрания обязательно назначался из Москвы русский. Далее. Если председателем Верховного Совета республики оказывался «туземец», то председателем Совета министров или правительства назначался русский. Первые лица всех силовых ведомств – КГБ, МВД, разведки, военных округов и др.– были исключительно русскими назначенцами из Москвы (по личному указанию товарища Сталина). Сам подбирал и сам затем следил за их работой и поступками. А следить за кем- либо, как мы знаем из школьных учебников, Сталин умел, как никто другой. Пройдя школу царской охранки, он прекрасно знал толк в таких делах.
Как только эти принципы стали нарушаться, так сразу же забрезжил враг всех федеративных образований – национальный сепаратизм. Он-то и взорвал СССР, ЧССР, СФРЮ. И наоборот. Где представители государствообразующей нации сохраняли позиции, все шло отлично, как, например, в Китае и Вьетнаме. На площадь Тяньанмынь вышли не дурачки-студенты, а тщательно отобранные раскольники государственности Китая. И то, что им вырезали все, что можно было вырезать, спасло Китай от того хаоса и мрака, в каком оказались СССР и Югославия. Чехия не в счет. Там положение спасли жидомасонские связи чешской элиты с Западом, то есть главным образом не экономические трудности (они только подогрели страсти), а именно отступление от базовых основ господства государствообразующей нации.
В результате в СССР в дураках оказались русские, в СФРЮ – сербы. И так далее.
Сохранится ли Россия как единое государство, или суждено ей пережить еще одну беловежскую трагедию, или, что еще хуже, повторить судьбу Югославии – такой вопрос все чаще возникает перед российскими гражданами. И возникает не случайно.
Вопрос о самоидентификации России окончательно не решен и, как следствие, не решен вопрос о территориально-политическом и национально-территориальном устройстве страны.
Каков наиболее оптимальный путь решения проблем территориально-государственного обустройства России, путь, который органически сочетал бы принцип государственной целостности при учете интересов и особенностей регионов? Задача архисложная. Нужно не только сохранить нашу целостность, но и упрочить ее, связав центр и регионы в органическое и единое целое.
Пора перестать делать вид, что ничего не происходит, не реагировать на самовольство регионов и центробежные тенденции. Нужна стратегически выверенная политика территориально-государственного строительства, имеющая целью создание новой российской государственности, построенной на органическом сочетании интересов центра и регионов.