Нужно информационное обеспечение антитеррори- стической войны, пропаганда самого жестокого и быстрого подавления любых вооруженных групп и лиц. А для этого понадобится запрет деятельности всех тех группировок политического, религиозного, национального свойства, которые могут так или иначе помешать нормальному управлению нашим государством. И параллельно с усилением силовых структур, органов государственной безопасности нужно вводить цензуру. Через свободу прессы, через ложную концепцию о защите прав человека опять разрушают наше государство со всех сторон.
Терроризм всегда был орудием захвата власти во всех странах мира. Преодолевать терроризм можно только международными усилиями. Например, так получилось с проблемой угона самолетов. Все страны договорились между собой выдавать террористов-угонщиков. И все. Угонщики знают, что будут выданы, и потому угоны самолетов практически прекратились.
Нужна ясно разработанная концепция борьбы с терроризмом. Для реализации этой концепции необходима отработанная система слаженных действий всех силовых ведомств. Не формальная комиссия, а реальная слаженность. Но не нужно создавать лишние параллельные структуры. Главное – оперативность. И решительно бороться с так называемой обычной преступностью. Важно понимать, что она является питательной средой терроризма. Нельзя совершить ни один террористический акт, не нарушив массу общеуголовных статей. Это и торговля, и хранение оружия, химических, взрывчатых, радиоактивных веществ, торговля и хранение наркотиков, убийства, подделка документов, подделка денежных знаков, отмывание грязных денег и т.п. Надо поставить под полный контроль все каналы получения террористами ресурсов и оружия, в том числе контрабанду, хищение из воинских частей, подпольное изготовление.
Нужно наводить порядок везде. Тогда покончим и с терроризмом.
БУДУЩЕЕ
(Вместо заключения)
Не подумай, что я воображаю сделаться великим артистом,– просто я хочу делать то, к чему меня влечет призвание; буду ли я знаменитый композитор или бедный учитель,– но совесть моя будет спокойна и я не буду иметь тяжкого права роптать на судьбу и на людей.
П.И. Чайковский
Будущее… Эпиграфом к этой заключительной главе я взял слова Петра Ильича Чайковского. Написаны они в письме к родной сестре, когда Чайковский был совсем молодым человеком. Ему шел 22-й год, и, естественно, ни он сам, ни его адресат даже не подозревали о том великом будущем, славе, которая ждала композитора, по праву считающегося одним из самых выдающихся музыкальных гениев человечества.
Чего, например, стоит одна (повторяю, лишь только одна из того богатейшего творческого наследия композитора) его опера «Пиковая дама». Вспомним, читатель, сцену заключительной встречи главных героев Лизы и Германа на канале. Сколько трагизма, какая невыразимая боль души и мысли в музыкальной аранжировке этой поистине выдающейся сцены мировой музыки! Всегда, когда слушаю этот эпизод (а я специально приобрел практически все пластинки с музыкой Чайковского), мурашки бегают по спине. Иной раз даже боюсь, что остановится сердце от напряжения момента, от предчувствия неизбежной беды, что ждала в финале оперы эту бедную и удивительно русскую молодую пару. У них не связалась судьба. Их будущее не состоялось. Жизнь оборвалась в самом что ни на есть дебюте.
Нечто подобное я испытал, когда по приглашению ОРТ сыграл роль Моцарта в телевизионной экранизации пушкинской драмы «Моцарт и Сальери». Убийцу молодого, ему было всего лишь 37 лет, композитора сыграл Константин Боровой. До сих пор у меня в сознании стучат великие строки бессмертного Пушкина: «На свете счастья нет, но есть покой и воля». Не знаю, и никто не знает, уготованы ли ему покой и воля. Господь один лишь знает. Не зря говорится, что люди предполагают, а Господь Бог решает.
Будущее… А есть ли оно у человечества, учитывая все то, что сказано хотя бы мною в этой, прямо скажем, совсем невеселой книге? Попробуем, читатель, разобраться вместе.
Современный уровень науки в целом, а не только футурологи, то есть ученые, занимающиеся прогнозированием будущего, свидетельствует о необходимости перехода к формированию нового типа, именно типа, а не вида или рода, то есть качественно новой модели цивилизации. И такой переход уже стал реальностью, а не чьими-то, повторяю, абстрактными выкладками. Со второй половины ХХ века практически во всех сферах производства начался переход с так называемых затратных технологий на ресурсосберегающие. К концу столетия этот переход практически завершился, по крайней мере в промышленно развитых странах мира. Я сейчас не говорю, какой ценой и за счет кого и чего там сумели выйти на новые технологические рубежи. Я просто констатирую сам факт состоявшегося перехода.