Командир полка, высказывая громко, вслух это свое совершенно справедливое мнение (стукачей в этом полку не было!), при этих словах в два своих львиных прыжка уже очутился у раскладного деревянного столика и даже успел схватить с него сигнальный пистолет.
И тут же ввысь взмывает красная ракета…
Аэродром немедленно наполняется гулом запускаемых моторов…
В розовом свете занимающейся зари на летном поле выстроен поэскадрильно весь полк — впереди «Чайки», за ними более старые И-15Бис…
Все шестьдесят боевых машин.
Машина комполка — с красной надписью на борту «За ВКП(б)!» — стоит во главе первого звена… и вот она… начинает разбег — медленно, быстрее, быстрее… Взлет!
И тут же юркий истребитель-биплан уходит на крутой боевой вираж — для построения в круг…
Вслед за ним первое звено первой эскадрильи полка начинает стремительный взлет в сереющее небо…
22 июня 1941 года. 03 часа 38 минут.
Железнодорожный мост правее Крепости
В светлеющем небе гаснут последние звезды, а по дощатому настилу меж двух пар рельсов — снаружи широкая русская колея, внутри — узкая немецкая — топают подкованные сапоги с низко обрезанными голенищами…
— Эй, русски! Давай погранкомиссар! Конвенций о шелезнодорожний сообщений! Бистро-бистро! Шнеллер!
Пограничник на посту у нашего берега реки широко и ласково, даже нежно им улыбается и предельно вежливо отвечает:
— Погранкомиссара вам?! А лично товарищ Берия вам часом не нужен? Так Приемная Лаврентия Павловича работает с девяти утра! Причем личный прием Наркомом производится только по рабочим дням! А нынче выходной. Так что… пошли отсюда на хуй, уебки!
Затем добрая улыбка мгновенно стирается с лица пограничника, и он, строго по уставу, но очень, очень быстро командует:
— Стойстрелятьбудуложисьстреляю!!!
И стреляет — метко, точно в середину мишени поганого мышиного цвета.
Потом пограничник скатывается под откос насыпи — потому что над его головой звенят пули, а на мост накатывается плещущая огнем бронированная, серая туша «панцерцуга»…
И как только первые колеса броневагона пересекают незримую линию посреди реки…
Мгновенный всплеск красного, и коробчатые фермы, застонав, качнулись и рухнули в окрасившиеся оранжевым воды Буга…
На миг мелькнуло растерянное лицо командира бронепоезда обер-лейтенанта Сееле: «О майн Готт, это не правильно! Так не должно быть!».
И уже смешно и нелепо выглядит прикрепленная к борту бронетепловоза «ЦЛ-2» табличка с вагона поезда «Берлин — Москау»… Летящая вместе с ним вниз, вниз…
Докатывается могучий рык взрыва… А потом — слышатся другие тяжкие удары — и рушатся в Буг мосты у Мотыкал, у Коденя, у Семятиче, Домачево и Влодавы…
Добро пожаловать в ад…
…Подло, предательски убитые пограничники во главе с погранкомиссаром… Немецкий бронепоезд торжествующе пересекает Буг…
И тут же его в упор расстреливает пушечный ДОТ «Светлана» из 11-го ОПАБ 62-го УРа…
Есть там у них один такой наводчик — красноармеец Хазамбеков, ворошиловский стрелок…
На миг мелькнуло растерянное лицо командира бронепоезда обер-лейтенанта Сееле — «О майн Готт, это не правильно! Так не должно быть!».
И уже смешно и нелепо выглядит прикрепленная к борту бронетепловоза «ЦЛ-2» табличка с вагона поезда «Берлин — Москау», облизываемая языками горящей солярки… Нет, ни за что ему не доехать до Москвы. Судьба у него, фашиста, такая.
Добро пожаловать в ад…
22 июня 1941 года. 03 часа 58 минут.
Берег Буга. Наблюдательный пункт 2-й танковой группы
Гудериан опустил свой цейссовский бинокль и с сожалением произнес:
— Ну, на захват мостов я, в сущности, не очень-то и рассчитывал… В конце концов, это было бы не совсем спортивно…
Фон Меллентин, тщательно скрывая ехидную генштабовскую улыбочку, скрупулезно записал в книжечку с золоченым обрезом серебряным карандашиком: «Командующий совершенно справедливо отметил, что виноград зеленый…».
В этот момент над их головой на восток пролетели первые бомбардировщики…
В это же время.
Брестская крепость. Северный остров. ДНС № 5
Тяжелый гул дальнего взрыва разбудил забывшуюся под утро тревожным сном Августу…
Женщина накинула халатик, поправила одеяло на детской кроватке, опасливо выглянула в коридор…
В коридоре никого нет.
Пусто. Только льется желтый свет не погашенной лампочки, свисающей на черном проводе с высокого потолка…