В отличие от других романовых совершенно не пил Павел I, хотя его отец Петр III выпить любил.
Да и мать, Екатерина II, не отказывалась.
Но самое интересное заключается в том, что именно при Екатерине II винокурение стало исключительно привилегией дворянства.
За 20 лет ее правления ею было издано 37 постановлений о производстве винокурения и хлебном вине.
По сути дела при ней произошел отказ как от государственного производства водки, так и от государственного контроля за ее частным производством.
В конце концов, дело дошло до того, что каждый помещик имел свою собственную марку ароматизированной водки.
Высокое качество производимой в дворянских хозяйствах русской домашней водки обеспечило ей уже в XVIII веке международный престиж.
Культура пития в эту эпоху была очень высокой. Главным считалось сохранение легкости ума и трезвости суждения.
Основным правилом любого пиршества того времени было не закусывать выпитое, а запивать кушанья.
В эти же годы сложились и определенные традиции русского застолья, а в начале 19 века в период царствования Павла, старинная петровская кружка была заменена на немецкий граненый стакан.
В кабаках стали пить водку из стограммовых стопок. Помимо стопок, начали использовать шкалики по 60 и чарки по 120 граммов.
По количеству написанной о нем лжи Петр III мог конкурировать только со своим сыном — императором Павлом I.
Так, в воспоминаниях Екатерины II он предстает инфантильным молодым человеком и самым настоящим солдафоном.
А это было далеко не так.
Петр обожал итальянскую музыку, играл на скрипке, любил живопись и книги.
Будучи великим князем, он проявлял интерес к нуждам Кильского университета и петербургского сухопутного шляхетского кадетского корпуса.
Он охотно общался с рядовыми людьми, солдатами. Став императором, Петр ездил и ходил по Петербургу один, без охраны, навещал на дому своих бывших слуг.
Ему были свойственны такие качества как открытость, доброта, наблюдательность, азарт и остроумие в спорах, но и вспыльчивость, гневливость, поспешность в действиях.
Происхождение от русский о матери и немца порождало у Петра Федоровича некий комплекс двойного самосознания.
И именно поэжтому, он, по словам А. С. Мыльникова, «ощущал себя в значительной степени немцем, то — немцем на русской службе».
Тем не менее, в своем первом манифесте он обещал «во всем следовать стопам премудрого государя, деда нашего Петра Великого».
С первых же недель царствования Петр III обратил особое внимание на укрепление порядка и дисциплины в высших присутственных местах.
Недостаточно образованный, слабовольный Петр, конечно, не мог самостоятельно охватить интересов огромной страны.
Да, говоря откровенно, и не имел к этому особой охоты.
«Дел он не хотел знать, — пишет автор статьи „Петр III и переворот 1762 года“, — напротив, расширил репертуар забав и странных выходок: целыми часами хлопал по комнатам кучерским кнутом, безуспешно упражнялся на скрипке, собирал дворцовых лакеев и играл с ними в солдаты, производил смотры игрушечным солдатикам, устраивал игрушечные крепости, разводил караулы и проделывал игрушечные военные упражнения.
А раз, на восьмом году своей женитьбы, судил по военным законам и повесил крысу, съевшую его крахмального солдатика.
Все это проделывалось с серьезным интересом, и по всему было видно, что эти игры в солдатики чрезвычайно его занимали.
Жену свою он будил по ночам для того, чтобы она ела с ним устрицы или становилась на часы у его кабинета.
Ей он подробно описывал красоту увлекшей его женщины и требовал внимания к такой оскорбительной для нее беседе.
Бестактно относясь к Екатерине и оскорбляя ее, он передразнивал священников, а когда на него смотрели фрейлины, он показывал им язык, но так, чтобы тетка этого не видела: своей тетки он все-таки очень боялся.
Сидя за столом, он издевался над прислугой, обливал ей платья, подталкивал блюда на соседей и старался поскорее напиться».
Но в то же самое время всего за 186 дней царствования Петр III издал 192 указа, большая часть которых отнюдь не казалась сумасбродной.
Общий курс правительства страны был продворянским.
Так, 18 февраля 1762 года вышел манифест о даровании вольности российскому дворянству — дворяне освобождались от обязательной государственной службы, и могли теперь продолжать или прекращать службу по собственному желанию и в любое время.
Развитию чувства собственного достоинства у дворян должно было способствовать и упразднение 21 февраля Тайной канцелярии.