— Ты спишь? — она потрепала его тёмные волосы, и тот резко открыл глаза, будто и не спал все это время. Стэн недовольно окинул взглядом рядом лежащую Иде и раздражённо фыркнул.
— Нет, я не сплю.
— Да? Почему? — девушка в изумлении посмотрела в окно напротив кровати. — Так красиво, — она вглядывалась в очертания деревьев у их дома и в то, как свет луны падает на широкий подоконник сквозь ветки липы.
— Да. Красиво. Я не сплю, потому что боюсь, что в стремлении к красоте вы просто неудержимы, — в речи Стэна был очевиден намёк. — А ты чего не спишь? — он накинул одеяло на голую девушку, сам зарывшись в него по шею.
— Мне холодно, — она вновь съёжилась и придвинулась к парню вплотную. Иде улыбнулась и, вытянув длинную жилистую шею, тихонько чмокнула мужа в небритый подбородок, покрывшийся короткой щетиной. Он расплылся в довольной улыбке и рукой провел по её острым скулам, прижимая к себе. Иде, как ни странно, не оттолкнула его, будто позабыв о том, что сказала ему недавно в ванной… хотя кто знает, ведь она действительно забывает некоторые вещи. Не сказать, что специально, но выглядит это весьма правдоподобно, будто Иде и не говорила того, что, казалось, невозможно забыть.
— Я надеялась… не на это, — она опустила взгляд и укрылась в объятиях сонного Стэна. Иде брала его руки и клала на себя, она знала, что так теплее, несмотря на то, что на её коже останутся синяки. — Правда, мне хотелось немного иного.
— Чего тебе хотелось? — спокойно спросил Стэн, поглаживая Иде по коротким светлым волосам.
— Не знаю… я так устала. Не хочу идти на велопрогулку, не хочу варить рис в обед, не хочу принимать ванну, не хочу даже расчёсывать волосы. Мне просто хочется спать… с тобой, — Иде прижалась всем своим маленьким оголенным телом к громоздкому, длинному телу Стэна и задрожала, постукивая зубами.
— Спи, в ближайшие пять часов я никуда не уйду, — парень откашлялся, зевая. — Правда. Спи уже, — он спустился ниже, на уровень, на котором ему удалось посмотреть в лицо Иде, и нежно поцеловал её в синюшные трясущиеся губы. Она не отреагировала на это, всё так же уставившись в окно напротив.
— Я надеялась не на это, — буркнула девушка, её лицо приняло кислый вид.
— Я понял, понял, — он принялся было обнимать Иде.
— Дурак! — Иде пихнула его в сторону. — Отдай верх от своей пижамы! Холодно мне! — она стала расстёгивать пуговицы на большой рубахе Стэна и щекотать его своими длинными ногтями, тот смеялся, сам стягивая с себя рубашку, лишь бы Иде прекратила это. Но, очевидно, ей нравилось наблюдать за тем, как он хохочет, и потому она старалась расстёгивать пуговицы как можно медленнее.
— Спасибо, — Иде накинула на себя рубашку Стена, которая была втрое больше её самой. — А ты грейся… как-нибудь… со мной, — один конец рубахи она положила на Стэна и, уткнувшись в его грудь длинным, слегка мясистым носом, тихонько сопела.
«Поражаюсь… как она, переживая такое, находясь в таком состоянии… всё ещё может быть способной на доброту и искренность?», — парень закрыл глаза. — «Я, наверное, уже отчаялся бы. Хотя Иде нельзя назвать энтузиастом, но она пытается. И я люблю её за это. И хочу продлить время таких моментов, они невероятно ценны для меня… ведь её может внезапно не стать».
— Сладких снов, — Стэн погладил Иде по щеке.
От сильной усталости, духовной и физической, Стэн быстро заснул, так и не убрав руку с лица девушки.
========== Чтобы ==========
Иде вскрикнула.
Она схватила Стэна за волосы, судороги поражали её изможденное тело, в порыве она резко дернула руку, кажется, случайно вырвав клочок волос парня.
— Что-о-о? — протянул Стэн, приоткрывая глаза. — Эй! Ты чего? — он уставился на Иде, запрокидывающую голову назад, не понимая, что происходит. Где-то он уже это видел… Наверное, в фильмах ужасов вроде «Последнее изгнание дьявола». Потому как эпилептический припадок, долгое время не появлявшийся, был похож на обряд экзорцизма. Стэн, трясясь, скинул одеяло с Иде. Он безумно схватился за голову. На его руках осталась темная кровь, кровь от вырванных волос. Он отошел и сделал несколько глубоких вздохов, вспоминая, когда такое произошло впервые. Тогда Стэн был совершенно растерян, его взгляд тревожно плутал по комнате. Опомнившись, он набрал номер скорой помощи и открыл входную дверь.
В это время Иде извивалась по кровати. Все усохшие мышцы были в напряжении, судороги подергивали её конечности: руки непроизвольно скрючивались, а ноги то сгибались, то разгибались в коленях. Кажется, она хотела закричать, но вместо крика лишь открыла рот. Её лицо приняло ужасающий вид: будто человек, пребывая в истерике, смеется и плачет одновременно. Казалось, еще чуть-чуть и она свернет себе шею…
«Я смогу», — Стэн, дрожа, подошел к Иде и аккуратно повернул её голову на бок. Ему поначалу захотелось схватить и крепко удерживать её тело, но он понимал, что может сломать ей кости и потому не стал. Парень молча сел на другой край кровати и попытался вспомнить, какие препараты помогут остановить приступ. Но ни одного из вспомнившихся у них дома не было. Да и зачем? Челюсти Иде сжаты настолько сильно, что пытаться их раскрыть бесполезно, можно лишь смиренно ждать скорую.
Он сходил за салфетками и, присев на корточки у кровати, вытирал пену, которая текла изо рта Иде. Стеклянными глазами она «смотрела» в лицо встревоженного Стэна, также подергиваясь. Стэн убрал салфетку и сел в кресло неподалеку. Он потрогал свои волосы — клочка там и правда не доставало. Этот клочок валялся на полу у кровати. Стэн посмотрел на него, вздыхая. Ведь волосы нельзя вернуть обратно.
Дверь громко хлопнула. В комнату вбежал врач с аптечкой. Санитары — двое громил с каталкой — остались на улице. Они сидели на большом крыльце, один из них ходил у окон и иногда заглядывал внутрь, но получив от Стэна раздраженный взгляд, вновь уходил к крыльцу.
— Скорей иди сюда! — крикнул Стэну врач. — Ну! Чего ждешь? Держи руку!
Стэн прижал одну руку к кровати, и Иде второй раз ввели «седуксен», но действие его не оправдалось, и потому мужчина решил ввести «тиопентал-натрия». Он взял в руки шприц и снова постучал по вене Иде, которую было плохо видно. Когда она проявилась, врач медленно ввел девушке раствор, одновременно наблюдая за зрачками.
— Вот! Жить будешь! — он облегченно вздохнул. — Давно это с ней?
— Нет, вернее… было лишь в детстве, потом как-то под родительским контролем прошло. Позже приступ в восемнадцать. И вот только сейчас снова, правда ей двадцать четыре, — Стэн рукой убрал волосы с лица девушки. Иде заснула. Она очнется в стационаре и не вспомнит обо всем, что тут произошло.
— А дистрофия у нее долго? — доктор застегивал пуговицы на рубахе Иде. — Дайте нижнее белье. Попросторнее.
— Два с половиной года, — Стэн передал врачу белье, поднимая руки жены и кладя их на кровать.
— Это надо откормить бы. У нас этим займутся, — врач на глаз определил обхват запястья Иде и посчитал индекс массы тела. — Удивлён. Как она с таким весом еще жива.
— Внешне — да. Внутри же она давно мертва.
— Вы ведь знаете, что среди психических заболеваний анорексия отличается высокой смертностью? — мужчина с укором посмотрел на взволнованного Стэна. Он скрестил руки и позвал санитаров, которые погрузили Иде на носилки и вынесли из дома.
— Я не поеду…
Мужчина обернулся.
— Я понимаю… мы отправим вам сообщение, — доктор сложил в аптечку лекарства и пошёл в машину. — Но придите все же в больницу завтра.