Некоторое время спустя Джованни прибыл из Персии в Престарамб — так тогда называлась страна, которую теперь называют Споромбом, — привезя с собой более тысячи вооруженных парси, снабженных всем необходимым военным снаряжением. Он постарался навербовать и привезти с собой как можно больше каменщиков и плотников, а также привез все нужные инструменты для построек и для обработки земли.
С этим новым подкреплением Севарис решил перейти горы, как только растают снега, и занялся необходимыми приготовлениями к этой экспедиции.
После своей победы он занялся обучением обращению с оружием наиболее ловких молодых людей из престарамбов, в расчете, что когда он получит для них оружие, он поведет их вместе с парси, образовав сильный пехотный корпус. Из Персии ему привезли пятьдесят хороших лошадей, что оказалось очень кстати; поэтому он часто посылал туда свои корабли для доставки еще большего количества, чтобы иметь возможность устроить в Престарамбе конный завод.
Как только наступила подходящая погода и было подготовлено обеспечение войск всеми необходимыми припасами, Севарис пустился в путь со всей своей армией, состоявшей из восьми тысяч человек, из которых более трех тысяч были вооружены огнестрельным оружием. Пленных, которых он забрал во время сражения, он заставил нести съестные припасы и везти артиллерию, состоявшую из небольших боевых орудий, которые тащить было нетрудно. Эти пленные в большинстве своем были крупные и сильные мужчины, они несли поклажу и везли пушки почти так же легко, как и лошади. Позаботившись, таким образом, обо всем, Севарис в сопровождении своей армии направился к горам. Слух о его походе навел такой ужас, что обитатели тех мест, где он должен был пройти, бежали из своих жилищ. Не встречая никаких других препятствий, кроме обычно встречающихся в пути, он пересек всю страну до долины Струкарамба. Это место, от природы очень красивое и плодородное, ему настолько понравилось, что он решил там обосноваться, если ему удастся покорить народ, его населяющий. Кроме того, он возымел намерение перевезти туда лучшую часть нации престарамбов, страна которых не была столь хороша и приятна, как эта.
Неожиданное появление его армии крайне поразило обитателей долин, но не настолько, чтобы помешать им собраться в нескольких местах для отражения нападения. Менее чем в две недели они собрали больше двадцати тысяч человек, полных решимости броситься в бой и насмехавшихся над теми, кто рассказывал, что парси метали громы небесные. Они считали это выдумкой и ловким способом, которым воспользовались их соседи, чтобы прикрыть позор своего поражения. Уверенные в этом, они стали приближаться к армии Севариса, расположившейся лагерем около леса невдалеке от большой реки и, из опасения возможных нападений на самый лагерь, устроившей укрепления в тех местах, откуда могли проникнуть враги. По правую сторону от лагеря была река, с тех пор получившая название Севаринго, слева защитой от нападений служил лес, сзади они выкопали большой ров, тянувшийся от реки до леса, где Севарис заставил повалить несколько деревьев, которые и преграждали доступ. Впереди лагерь был защищен только артиллерией, из желания выставить в защиту против врагов лишь бдительность и доблесть войска. Когда Севарис увидел врагов достаточно близко, чтобы открыть сражение, он поставил всех престарамбов, вооруженных лишь стрелами и палками, во главе своей армии. Он приказал им идти навстречу врагам, первыми напасть на них, некоторое время выдерживать бой, а затем постепенно отступать до тех пор, пока они не подведут их близко к артиллерии, что ими было в точности выполнено.
Дикари, увидев вначале лишь престарамбов, которых они привыкли побеждать и оружие которых было подобно их оружию, очень храбро встретили их, не боясь их маленькой армии, которую им, казалось, было так легко раздавить своей численностью. Эти же, со своей стороны, видя, что враги смело двигаются на них, стали постепенно отступать, пока не завлекли их поближе к пушкам, где они вдруг расступились, как им приказал Севарис, и в этот момент артиллерия стала громить врагов артиллерийским огнем, а фланговые мушкетеры, удвоив огонь, устроили такую ужасную бойню, что с первого залпа упало более пятисот человек. Страшный грохот пушек и внезапная смерть стольких людей сначала подавили пыл дикарей, а затем вселили такое смятение, что они, бросив оружие, обратились в бегство, опрокидывая друг друга, что привело к полному их поражению. Жажда мести, вдохновлявшая престарамбов, перешла всякие границы и заставила нарушить приказание Севариса, распорядившегося не убивать больше врагов, как только победа будет обеспечена. Но, несмотря на эту предосторожность, в сражении было убито пять или шесть тысяч человек и более трех тысяч было взято в плен, а ничтожные остатки этой большой армии нашли спасение в бегстве.