— Надо бы поручить Брунеру и Маккейбу забрать оттуда досье. Я вот все утро раздумываю: помогло ли то, что я сотворил, убить этого мерзавца?.. Что вы там обнаружили?
Станиэл положил перед ним листок и, обойдя стол, стоя над Кимбером, изучал его.
— Что это означает?
— Возможно, ничего. Может, здесь что-то из его записей за прошлую неделю. Но вот здесь цифра двенадцать, она подчеркнута, а ведь из офиса он ушел без четверти двенадцать.
— То есть это могла быть встреча, назначенная по телефону?
— Если так, то другие записи могут помочь выяснить, с кем была встреча.
Кимбер показал пальцем на небрежную зарисовку женской фигуры с большим бюстом.
— Может, с женщиной? А это что за буквы — м-б-л?
— Не знаю, но смотрите сюда: Тайлер. Вот почему я заинтересовался листком. Тайлер-стрит. Ведь он умер там.
— А перед этим словом инициалы — Э.П. Тайлер. Не может это быть улица. Как странно, от этого “м-б-л” вроде дым нарисован... Почему?
— Понятия не имею.
— Постойте! На Тайлер-стрит был магазин мебели, он обгорел в пожаре около года назад. Господи, Станиэл, не слишком ли мы увлеклись? Тут столько начиркано, можно отыскать все, что захочешь.
— Давайте съездим туда, посмотрим. Кимбер, помедлив, пожал плечами:
— А почему бы нет?
Недалеко от штабеля досок, прикрытых толем, Сэм Кимбер обнаружил сигару. Подняв ее, размял в пальцах.
— Сухая, — констатировал он. — Значит, в дождь ее здесь еще не было. Не могу разобрать — это марка, которую курил Джес, или нет. Вот если бы увидеть обертку.
Станиэл нашел ее в траве. Кимбер подтвердил — Джес курил этот сорт. Пол теперь осмотрел все вокруг с особой тщательностью и отыскал еще окурок, такой же сухой, как незажженная сигара, а затем обнаружил кучки пепла, которые в дождь были бы смыты, а значит, подтверждали, что какое-то время Джес провел здесь.
— Ну, и что мы имеем? — спросил Сэм.
— Напрашивается всего лишь гипотеза: в полночь у него здесь была встреча. Возможно, сидя на досках, ждал. Может, тот, другой, пришел, а может, и нет. Снял обертку с сигары, откусил конец, но не закурил. Почему? Вдруг ему стало плохо, отбросил ее, кое-как добрался до машины и отъехал, прежде чем умереть. А может быть, тот другой сунул его в машину. Может, он умер от волнения, а они втиснули его внутрь и завели мотор. Жаль, что на этом проклятом покрытии не остается никаких следов.
— Не много набралось, а?
— Мало, чтобы я мог обратиться к Уэлмо. Достаточно, чтобы передать все в лаборатории полиции и обыскать это место до последней травинки. Но для Уэлмо этого не хватит.
Они осторожно, медленно дошли до края тротуара, Станиэл внимательно следил, не появятся ли новые улики.
Кимбер, нахмурясь, оперся о машину.
— Кажется, мы оба думаем об одном и том же. У меня теперь нет возможности припереть Джеса к стенке, а если бы припер, что-то из него выжал бы. И кто-то лишил меня этой возможности. Так?
— Теперь очередь за вскрытием, если бы удалось склонить к этому Уэлмо.
— Я его склоню, — мрачно пообещал Кимбер.
Он обошел машину, чтобы сесть за руль, но вдруг застыл как вкопанный.
— В чем дело?
— Идите сюда.
Станиэл в недоумении последовал за ним через дорогу, потом прошли несколько метров до школы. Сэм показал на строение за школьным двором.
— Видите тот дом? Серый? Там живут Пауэллы. Энджи. Энджи Пауэлл. Э.П. Помните, в блокноте нарисована женщина? Он впился глазами в собеседника:
— Видите, до чего можно дойти с вашими гипотезами? До идиотских выводов.
— Вы уверены?
— Послушайте, я знаю Энджи, как...
— Вы сказали ей, что Джес, возможно, постарается вам напакостить.
— Да, и она расстроилась, потому что очень мне преданна. Вот и все. Боже милостивый, Пол, если бы она стала карать любого, кто...
— В ней есть что-то странное. Знаете, она не одобряла вашу связь с Луэлл.
— Странное? Она просто очень чувствительная, набожная, неиспорченная девушка!
— Зачем же так кричать, Сэм?
Достав платок, Кимбер вытер лицо.
— Я уверен только в одном: мы ошибаемся. И все.
— Но Энджи многое знает о ваших личных делах, привычках, Сэм. Могла узнать и о тех пропавших деньгах.
— Откуда?
— От Джеса.
— Господи, Станиэл, не знаю.
— Девушка сильная, молодая.
— Ее все любят.
— Ив воде чувствует себя как рыба.
— Зачем бы ей понадобились те деньги?
— Дело в деньгах? Не знаю. Когда я первый раз дожидался вас в приемной, она разговорилась. И показалась мне очень чудной. Я бы за нее не поручился. Была очень встревожена, взволнована.
Кимбер опять вытер лицо.
— Представьте себе: ежедневно видите в конторе такую девушку. Поневоле задумаешься — кровь с молоком, бюст, бедра. Ну я и попробовал к ней подобраться. Это было еще до знакомства с Луэлл. Как она на меня посмотрела! Впору было расплакаться. Сказала, что обещала Богу и своей мамаше никогда не делать никаких мерзостей. В тот момент даже решила уволиться. Не знаю, Пол. По-моему, мы свихнулись.
— А по-моему, нужно действовать. Если мы на верном пути, следует побольше узнать о ней. В работе полицейского важна позиция силы. Допрашиваемый не может решить, что признавать, что отрицать. Надеюсь, если с ней поговорить, я получу представление о том, насколько мы ошибаемся. Или не ошибаемся. Успеем застать ее до обеденного перерыва?
— Времени еще достаточно.
— Скажите ей, чтобы пошла со мной обедать и помогла мне, но не говорите в чем.
Вернувшись к машине, они уселись. Сэм Кимбер покрутил головой: